Библиотека имени А.И. Солженицына города Ростова-на-Дону присоединилась к сетевой акции #Праздникдетскихулыбок, организованной Ермолкинской поселенческой библиотекой МАУК «Центральная межпоселенческая библиотека» Белебеевского района Республики Башкортостан.

Инбер В. ,Как я была маленькой.
Добрые, трогательные, простые и сердечные воспоминания детства. Это - книга-воспоминание о раннем детстве писательницы Веры Желиховской. В ней очень интересно рассказывается о жизни обеспеченной семьи в дореволюционной России.
Легко преодолевая столетнюю преграду, писательница рассказывает о том, что важно в любое время для любого ребёнка: о дружбе, родительской любви, уюте родного дома. От произведений Веры Инбер остается ощущение добра и нежности, тепла семейного очага и крепкой семьи, которая подарила ей защиту во взрослые непростые годы.

Свой отзыв на эту книгу оставила наша юная читательница Алиса.
Мои родители очень часто размышляют об эпохах, пытаются и до меня донести о тех многочисленных испытаниях прошлого для нашей страны. - Возьми , прочитай - предложила мне мама книгу Веры Инбер "Как я была маленькой"- о дореволюционной России. Я и взяла, и прочитала! Несмотря на то, что события в книге происходят больше ста лет назад, книга понятна, и что самое интересное, знакома, ведь дети с той поры мало изменились. Так же празднуют Новый год, день рождение, едут на дачу, играют в "море волнуется раз", читают сказку о "Снежной королеве", шьют одежду для куклы, пришивают пуговицы и даже режут лук. Все это происходит так же как и сейчас, но все таки чуть-чуть где то иначе. Вот это чуть-чуть и завораживает. Зачем золотить орехи на елку? Что это за буква "ять", которую учит главная героиня? Очень интересно! Книга вдохновляет, меня , например, вдохновила продолжать писать дневник!
Инбер,В. Как я была маленькой/ В.Инбер.-Санкт-Петербург: Речь,2015.-112с.
Когда я была маленькая, я никогда не гуляла в лесу, грибы видела только сушёные, на нитке, бруснику — только в виде варенья, в банке, ландыши — на картинке. Кукушку слышала только деревянную: она жила у нас в домике, в столовых часах, и куковала время.
«Зато у южного ребёнка есть много такого, чего нет на севере, — говорила мама. — Здесь у нас другие радости».
Нашей главной радостью было море. И хотя наше море называется «Чёрное», но чернеет оно только осенью и зимой, в бурные, ветреные дни. А весной и летом Чёрное море — синее, голубое, зелёное, а иногда, на закате, золотое.
Самым лучшим местом для прогулок был в нашем городе Приморский бульвар, где росли прекрасные южные деревья платаны.
В начале бульвара стоял бронзовый памятник Пушкину. Листья платанов шелестели над самой его головой. Ласточки, пролетая, задевали Александра Сергеевича своими лёгкими крыльями, а иногда садились к нему на плечо. Оттуда, сверху, далеко было видно море и корабли, идущие к нам в порт.
Корабли приходили усталые от далёких плаваний, задымлённые, обветренные. Широкая труба хрипло дышала. Краска на бортах облупилась и потускнела. Ракушки и водоросли облепляли снаружи днище корабля.
Ещё бы! Ведь ему приходилось иметь дело с волнами, бурями, ураганами.
В нашем порту корабли приводили себя в порядок: их чистили, мыли, ремонтировали, покрывали свежей краской.
Уходя снова в море, корабли выглядели отлично. И ласточки, сидя на плече Пушкина, провожали их глазами до самого горизонта.
Дима и я, мы очень любили гулять с папой на этом бульваре, откуда так хорошо было видно всё, что делается внизу, в порту.
Дима собирался стать моряком и совершить кругосветное путешествие на парусном судне.
— На пароходе каждый умеет плавать, — объяснял Дима, — а вот на паруснике… ого-го!
— Почему «ого-го»? — допытывалась я.
— Потому что обращаться с парусами не так-то просто: матросы должны быть опытные, умелые. Да и порядки на паруснике тоже совсем особые. Каждые полчаса там бьют склянки.
— Ну, Дима, — воскликнула я, — это и мы можем попробовать! И совсем не надо ждать полчаса от склянки до склянки.
Уже потом папа нам объяснил, что склянками назывались на старинных парусных судах морские песочные часы. Песок сыпался из одного стеклянного пузырька в другой, на это уходило полчаса. Когда пузырёк опорожнялся, раздавался удар судового колокола.