ВЛАДИМИР ПЕТРОВИЧ АГАРКОВ

Родился я 12 октября 1923 года. 21 июня 1941 г. после школьного выпускного бала был призван Лабинским райвоенкоматом в армию и направлен в 21-ю авиашколу г. Махачкалы. Но вскоре эту школу перевели в Грузию (г. Телави), где я продолжил обучение на летчика-истребителя. После 2-х курсов обучения меня срочно отправили в Тбилиси в формирующуюся там танковую бригаду десантников-автоматчиков в мотострелковый батальон.

В составе танковой бригады № 52 я участвовал в боевых дей­ствиях на Северном Кавказе, защищая многие города. 1 января 1943 года наша танковая бригада перешла в наступление по осво­бождению городов Малгобек, Прохладный, Минеральные Воды. Потом освобождали Ставропольский край и далее пошли на осво­бождение Ростовской области.

В начале февраля 1943 года совместно с другими воинскими частями и соединениями наша танковая бригада участвовала в освобождении города Ростова-на-Дону 8 февраля 1943 года. Да­лее танковая бригада № 52 продолжала боевые действия по осво­бождению Ростовской области в направлении Таганрога.

После освобождения г. Ростова 52-й танковой бригаде под командованием подполковника Фшлигова Владимира Ивановича было присвоено звание гвардейской, она была награждена орде­ном Красного Знамени, и ей изменили номер. Бригада стала назы­ваться - 34-я отдельная гвардейская Краснознаменная танковая бригада.

После освобождения станицы Синявской по приказу МО 34-я танковая бригада была снята с фронта и направлена в г. Тамбов и далее в г. Загорск (ныне Сергиев Посад) на подформирование. После пополнения техникой, живой силой, обучения личного со­става 34-я гвардейская Краснознаменная танковая бригада осво­бождала Белоруссию, Литву, Латвию, брала Кенигсберг.

После окончания войны, в мае - июне 1945 года, бригада по­лучила новое название - 34-й танковый полк. Я был направлен для продолжения службы в г. Казань во 2-е Казанское танковое учили­ще до его расформирования в 1948 году, после чего был уволен со службы.

После увольнения окончил Тбилисский институт железнодо­рожного транспорта и работал в Грозненском отделении СКЖД. Прошел трудовой путь от дежурного по станции до заместителя начальника отделения.

Ушел на пенсию в звании генерал-майора железнодорожных войск, являюсь почетным железнодорожником. Имею государ­ственные награды: три ордена и более 15 медалей.

ВСЕВОЛОД ПЕТРОВИЧ АНАНЬЕВ

Я принимал участие в боях на протяжении всей Великой Отече­ственной войны, но в памяти боль­ше всего остались боевые действия 1941 - 1942 годов. Об этом времени и пойдет речь.

В ночь с 21 на 22 июня 1941 года в ростовской школе №28 проходил выпускной вечер. Мы, выпускники 10 класса, получали аттестаты. Утром я проснулся от крика мамы: «Война!». Так закончилось дет­ство, и мы, восемнадцатилетние, надели шинели.

Меня в армию не призвали по слабости зрения, и я пошел работать на завод, который делал оружие. Вскоре узнал, что в Ростове из добровольцев формируется полк народного ополче­ния. В сентябре я тоже надел шинель и стал солдатом-телефони­стом взвода связи 2-го батальона полка ополчения. Командиром нашего отделения был Бабушкин, бывший красноармеец дивизии героя Гражданской войны В.И. Чапаева. К ноябрю 1941 года полк представлял собой сформировавшуюся воинскую часть. Три тыся­чи ополченцев держали в руках винтовки и ручные пулеметы. Бое­вого опыта полк не имел, но в его составе было довольно много ростовчан, которые в составе Красной армии принимали участие в Гражданской войне.

В ноябре 1941 г. была суровая зима - много снега, морозы. В этих условиях немецкие войска развернули наступление на Ростов. Полк ополчения занимал окопы на северной окраине го­рода и вместе с другими частями 56-й армии отбивал атаки нем­цев. Я впервые попал в пекло боя, но пугаться было некогда. Разрывы мин очень часто рвали телефонные провода, соединявшие штаб батальона с ротами, приходилось все время их соединять под огнем противника. Из нашего отделения к 20 ноября погибло четыре связиста. Враг был силен, и уже 21 ноября нашему полку пришлось отходить. Шли по льду Дона на левый берег. Раненых забирали с собой, но в ряде случаев укрывали у местных жителей. Убитые ополченцы оставались на улицах города.

Несмотря на потери в людях, полк сохранил боеспособность и уже к 26 ноября совместно с частями 56-й армии подготовился к наступлению. Вечером 27 ноября полк двинулся из г. Батайска в сторону Ростова и ночью по льду Дона вошел в район Нижне-гниловской. Утром 28 числа завязался тяжелый бой. Немцы били по ополченцам из автоматов, пулеметов и минометов. Ополченцы были вооружены в основном винтовками, но сражались героиче­ски, гнали немцев и занимали квартал за кварталом. Бой продол­жался, и 29 числа уже к средине дня полк достиг центра города. Немцы, боясь окружения, поспешно уходили из города.

Героизм и самоотверженность ополченцев были достойно оценены командованием 56-й армии. Тридцать семь человек были награждены орденами и медалями (М.А. Варфоломеев, П.А. Штахановский, Г.К. Репин, И.Ф. Скачков и др.). А в 1941 году такие награ­ды давали довольно редко.

В декабре полк предал земле 130 погибших ополченцев. По­хоронены они в братской могиле на Братском кладбище города. После войны 15 улиц были названы именами героев-ополченцев (А.С. Катаева, Т.А. Малюгиной, А.А. Арефьева, Ф.Я. Ищенко и др.), есть также улица Полка народного ополчения и площадь, на кото­рой в 2004 году был открыт памятник ростовским ополченцам.

После ноябрьского боя во взводе связи осталось всего семь человек. В бою я получил легкое ранение. В январе 1942 г. полк официально вошел в состав Красной армии и стал стрелковым полком №222. В это время он активно пополнялся ростовчанами-добровольцами (пришло более 800 человек), получал необходи­мое обмундирование, вооружение, боеприпасы. Наш взвод по­полнили новыми аппаратами связи.

К 2008 году из многотысячного полка ополчения в живых оста­лось 8 человек, из них 6 человек живут в Ростове. Из взвода связи осталось два человека - я и Г.А.Френкель.

Весной 1942 года в районе Ростова разлив Дона достигал не­бывалой величины, до Батайска стояло море воды. На автодоро­ге Ростов-Батайск начался размыв дамб. Полку было приказано выступить на борьбу со стихией. Ополченцы стояли в холодной воде цепями, из рук в руки передавали мешки с песком, заделыва­ли бреши в земляных дамбах. Трое суток шла борьба с водой, не­сколько раз эту территорию бомбили немецкие самолеты, но ав­тодорога была спасена. Командующий 56-й армией объявил полку благодарность в приказе.

В июле 1942 г. полк снова вступил в боевые действия, участво­вал в отражении атак немцев вначале вблизи Ростова, а потом и в окопах за «Ростсельмашем». 24 июля атаки немцев прекратились. За спиной полка горел Ростов, и наступила какая-то тишина. По­сланная в город разведка донесла, что город уже занят немецки­ми войсками. После этого полк начал отходить в строну Дона по балке Кизитеринка и через поселок Александровка. Около 100 автоматчиков-ополченцев, и я в их составе, под командованием комиссара полка П.А. Штахановского были оставлены как прикры­тие. Все атаки немцев прикрытие отбило. Как переправлялся полк через Дон, я не видел.

Наша группа прикрытия получила приказ на отход лишь на рассвете 25 июля. Переправляться через Дон было не на чем, и мы поплыли вначале до Зеленого острова и далее через другое русло Дона, но уже под интенсивным обстрелом со стороны немцев. Ря­дом с нами плыли солдаты и офицеры других воинских частей. Ка­мыши левого берега (тогда леса не было) были затоплены водой. Все, кто сумел переплыть Дон, двинулись по степи на юг. Справа оставался Батайск, где шел большой бой.

Поздно вечером наша группа прикрытия дошла до станицы Кагальницкой. Там мы нашли свой полк. Всего собралось около 800 человек. В окопах за «Ростсельмашем» в полку было 2000 человек. Убитые остались на месте, раненые частично были размещены у жителей Александровки, много людей утонуло при переправе, другие рассеялись в степи. Погибшие из группы прикрытия были похоронены местными жителями на кладбище в Александровке. Там стоит памятник ополченцам, к сожалению, в довольно раз­рушенном состоянии. Сколько там захоронено ополченцев, неиз­вестно.

26 июля полк уже участвовал в бою в районе Зернограда и по­сле этого с боями начал движение в сторону Кавказа. В кубанских степях я в составе небольшой группы ополченцев шел в боковом дозоре. Между нами и полком высадился немецкий десант. Свя­заться с полком уже не было никакой возможности, и наша груп­па, как и тысячи солдат и офицеров других частей, самостоятель­но двигались на юг. В это время вышел приказ Сталина за № 227. Нашу группу остановили и включили в состав 353-й дивизии (в полк 1145).

В моей памяти навсегда останется первые бои за Ростов в со­ставе полка ополчения. Это было трудное время, враг временно оказался сильнее нас, но ростовчане-ополченцы были полны па­триотизма и внесли свой достойный вклад в достижение победы в Великой Отечественной войне. Полк ополчения до конца октября 1942г. продолжал сражаться в предгорьях Кавказа, и когда в его составе осталось менее 200 человек, его расформировали. Память о полке ополчения в истории Ростова останется навсегда.

В составе 353-й дивизии я участвовал в тяжелых боях в рай­оне Горячего Ключа. В сентябре дивизию срочно перебросили в район г. Туапсе. В 20 км. от Туапсе дивизия заняла оборону на гор­ном хребте с горами Семашхо и Два Брата (высота их над уровнем моря 1500 м). В полку я был старшиной 6-й роты. На этом рубеже полк 1145 вел оборонительные бои с сентября 1942 г. по февраль 1943г. Враг к Черному морю не прошел. В сентябре на гору Семаш­хо 6-я рота поднялась в количестве 86 человек. К январю 1943 г. в роте осталось 12 солдат и я, старшина роты.

Бои в горах на такой высоте имели свою специфику - обилие снега, морозы, скалы, в которых нельзя отрывать окопы, дороги только в виде троп в лесах. Большие трудности были с эвакуацией раненых. Захоронение убитых производилось только в виде их обкладки большим количеством камней. В этих боях я получил легкое ранение и лечился в своем медсанбате.

Бои в районе г. Туапсе носили ожесточенный характер. Поэто­му городу Туапсе по праву присвоили почетное звание «Город во­инской славы».

В январе 1943 г. меня направили на курсы младших лейтенан­тов. Курсы были при 18-й армии. Окончил обучение с отличием, получил звание лейтенанта и вступил в должность командира стрелкового взвода в 318-й дивизии (полк 1339), которая держала оборону на окраине Новороссийска. Бои шли в основном на дру­гом берегу залива, где располагалась так называемая Малая Зем­ля. На нашем участке бои имели местное значение.

Вскоре меня назначили помощником начальника штаба бата­льона. В июле я возглавил поисковую группу и в коротком ночном бою был тяжело ранен. После госпиталя в свою дивизию вернул­ся только через два месяца, когда она стояла на Таманском полу­острове и готовилась к десанту через Керченский пролив в Крым.

НИКОЛАИ АЛЕКСАНДРОВИЧ АЧКАСОВ

Я - ростовчанин. Родился в 1917 г. в рабочей семье. Окончил десятилетку, работал на «Ростсель-маше» слесарем. Одновременно учился в Ростовском институте сельхозмашиностроения, окончил его в 1941 году. С началом войны был послан в Москву в Академию бронетанковых войск.

Потом действующая армия, участвовал в обороне Москвы, Ста­линграда, освобождении Ростова. Уйдя в запас, остался в строю, активно участвую в работе ветеранской организации Пролетар­ского района.

ЭПИЗОДЫ ВОСПОМИНАНИЙ БОЕВОГО ПУТИ

4 февраля наш мехкорпус занял станицу Кагальницкую. С этого дня начался завершающий этап Ростовской операции. 7 февраля соединения 28-й армии ворвались в г. Батайск, а 8 февраля в 1 час 30 минут начался штурм г. Ростова.

В ночь на 12 февраля 4-й мехкорпус подошел к р. Дон в районе завода «Красный моряк» и стал переправляться на правый берег. Перед нашими подразделениями была поставлена задача оказать помощь батальону старшего лейтенанта Мадояна, который вел бой с 8 февраля в районе железнодорожного вокзала.

Как только войска переходили на правый берег р. Дон, они вступали в бой с противником. Немцы оказывали серьезное со­противление, но, преодолевая его, наши воины продвигались по улицам Амбулаторной и Портовой, подходя все ближе к железно­дорожному вокзалу.

Ночью враг дрогнул и стал отступать. 14 февраля 1943 г. к ис­ходу дня соединениями 28-й и 51-й армий г. Ростов был полностью освобожден.

Мои воспоминания в стихах:

ОТ ВОЛГИ К РОСТОВУ

Бессонная ночь

Опять февральские метели

Пути-дороги замели,

И из-под снега еле-еле

Видны следы родной земли.

Опять в степи ревут бураны,

Морозы по ночам стоят.

Не спится, ноют раны,

А мысли в прошлое летят.

И в мыслях снова дым пожарищ

И отступленья рубежи,

Где не один солдат-товарищ,

За Русь святую-матушку лежит.

И, как виденье муки ада,

Как страшный сон, опять встает

Сраженья грохот Сталинграда

 И каждый день, и весь тот год.

Курган над волжскою твердыней,

Где наш солдатский ратный труд

В огне, крови и тучах дыма

Врагу ковал и меч и суд.

Для нас в стодневную осаду

Здесь был назначен край земли,

Но мы кольцом у Сталинграда

Все планы Гитлера сожгли.

И вновь по горестной дороге

На запад шли верста к версте.

С успехом на пороге года

Свободу дали Элисте.

А дальше степь такая злая,

Без сна, приюта и тепла,

Что, стужей и пургой пытая,

С боями дальше нас вела.

Бой с первым «тигром» грозным

В совхозе выжженном дотла,

Где кровь в тот день морозный

Рекой под танками текла.

И брод наш в МанычеТудило,

Солдатской выдержки предел.

Где соль нам душу леденила,

А Сальск ее пожаром отогрел.

И неизвестность дальнейших планов,

Каким путем вперед пойдем,

Кто новые получит раны

И кто к родным живым придет.

И по разбитой вдрызг дороге

Пошли мы снова напрямик

И под бомбежкой в непогоду

Освободили Зерноград и Кагальник.

За ними так в степи морозной

Подобно тысячам костров

Вулканом недоступно грозным

Огнем и гневом клокотал Ростов.

В Батайск бросок наш дерзновенный,

За ним Ростов и дом родной

Желанней всех во всей вселенной,

Хоть весь изранен, но живой.

Я помню ночь, я был в Задонье,

А враг в Ростове лютовал,

В атаку ринулись мы снова,

И наш Ростов свободным стал.

А в нем на стенах обгорелых,

На фермах рухнувших мостов

Увидели мы - выведено мелом:

«Тебя мы возродим, Ростов!»

Чрез радость общую и ликованье

Встречать нас вышедших людей

Влекло меня одно желанье -

С любимой встретиться моей.

Опять ночами мне не спится,

И путь пройденный в свой черед

Я вспоминаю до денницы,

И тот февраль, и весь тот год.

Ушли те годы огневые,

Другим делам пришел простор:

И наши битвы трудовые

Из пепла подняли Ростов.

Свершилось все, и наше знамя

Свободно реет над тобой,

С двумя Отчизны орденами,

За труд и подвиг боевой!

Участник и инвалид Великой Отечественной войны Нико­лай Александрович Ачкасов, 1917 г. рождения, поступил в РДИ-2 05.10.2007 г.

О своей трудовой деятельности на флагмане комбайнострое­ния - заводе «Ростсельмаш» Н.А. Ачкасов рассказал следующее:

Уроженец Ростова-на-Дону Н.А. Ачкасов начал работать на «Ростсельмаше» в 1935 г. в возрасте 18 лет, с годами приобретая опыт и трудовое мастерство. Работал в разных цехах:

• В цехе крестовых ходов, где занимался облицовкой стально­го обруча на ход.
• В цехе уборочных машин, где производили многорядные грабли и их сборку.
• В кузнечно-прессовом цехе «Ростсельмаша» в качестве слесаря-лекальщика изготовлял лекала для обеспечения подвижности нового иностранного оборудования.
• Занимался обработкой железнодорожных скатов.
• Принимал участие в подготовке выпуска первых комбай­нов С-1.
• В инструментальном цехе работал на уникальном про­дольно-строгальном станке с приводом стола «Шепель».
• В чугунно-литейном цехе - обработка деталей по заданию Наркомата обороны. Одновременно с работой учился в институте сельскохозяйственного машиностроения.
• Участвовал в эвакуации «Ростсельмаша» в Ташкент. В 1941 году пошел добровольцем на фронт.

Рассказ полковника Н.А. Ачкасова записала председатель Совета ветеранов РДИ-2

И.Н. Ставровская. 16.09.2008 г.

ПАВЕЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ БАРДЫШЕВ

В 1943 году в составе 18-й стрелковой бригады, 281-го стрел­кового полка я участвовал в битве за Сталинград. После тех страшных боев мы направились в сторону Ростова-на-Дону. Надо было осво­бождать юг России.

Прошли с боями через Калмы­кию. Зима, холодно в степи, и каждый день бои. Тогда я был навод­чиком 45-миллиметровой пушки.

На подходе к Ростову со стороны левого берега самым труд­ным было переправить технику через Дон. Единственный Буденновский мост был разбит, подступы к нему усиленно охранялись, оборона немцев была почти неприступной.

Приходилось переходить через реку в районе 33 - 35 линий по льду, а техника тяжелая, лед тонкий, уже ведь февраль был. Време­ни на какую-то перестройку или подготовку на правом берегу не было, в бой включались сразу, сходу. Стрелять было почти невоз­можно: пушки съезжали по льду, руки примерзали к орудию, но мы знали, что надо выбить немцев из города.

Город взяли. Освободили и пошли с боями дальше, ведь впере­ди были еще долгие дороги войны.

Награжден орденами и медалями за заслуги перед Отечеством в годы войны и мирного труда.

МАРИЯ ЗАХАРОВНА БАСОК

Родилась 15 июня 1923 года. Призвана в Красную армию 10 ноя­бря 1941 года. Участница первого освобождения города Ростова-на-Дону 29 ноября 1941 года.

Освобождала город Ростов-на-Дону в составе 56-й армии, 31-й стрелковой дивизии, 128-го бата­льона связи, рядовой (санинструктор).

В 1941 году 30 девушек-ростовчанок добровольно ушли в полк народного ополчения, в их числе была и М.З. Басок. Находились на казарменном положении. Жили в доме на углу Красноармейской улицы и Буденновского проспекта. Помогали раненым: снимали с поездов, переправляли в госпиталь, находившийся в гостинице «Ростов», сбрасывали зажигательные бомбы с крыш домов. Окон­чив трехмесячные курсы медсестер, Мария Басок приняла прися­гу 10 ноября 1941 года.

В канун первого освобождения Ростова-на-Дону батальон сто­ял в городе Батайске. 29 ноября 1941 года по тонкому льду реки Дон с боями вошли в Ростов.

В 1942 году Мария была зачислена в 31-й стрелковый полк Сталинградской Краснознаменной, ордена Суворова II степени и Богдана Хмельницкого 56-й армии. Участвовала в освобождении Таганрога, Ивано-Франковска, затем Молдавии, Румынии.

Награждена орденом Отечественной войны II степени, 8-ю ме­далями, нагрудным знаком «Освобождению Краснодара 50 лет».

СЕРГЕЙ ИВАНОВИЧ БАХТАРОВ

Член Совета ветеранов Пролетарского района г. Ростова-на-Дону, участник боев за освобождение г. Ростова-на-Дону, майор в отставке

Я сам ростовчанин, здесь я родился, здесь жили мои родители, и здесь в 1941 г. мне пришлось защищать родной город от наше­ствия немецко-фашистских войск и освобождать его.

В мае 1941 г. я был зачислен курсантом Ростовского артилле­рийского училища, но недолго мне пришлось изучать военную науку в учебных классах, уже 10 октября 1941 г. из числа курсан­тов был образован сводный полк, который занял оборонительные рубежи западнее г. Ростова-на-Дону на участке населенных пун­ктов Красный Крым и Крым. Севернее нашего участка на кургане Бербер-Оба заняла огневые позиции артбатарея старшего лейте­нанта Сергея Оганяна.

17 ноября на кургане Бербер-Оба, где стояла батарея старшего лейтенанта Оганяна, разгорелось ожесточенное противотанковое сражение. На участке, где располагался наш взвод, мы увидели приближающиеся три танка, которые шли на большой скорости и вели огонь по нашей обороне. Когда танки подошли совсем близко, курсант Маланин взял связку гранат, выскочил из окопа и подорвал гусеницу, танк развернулся боком, и был добит нашей артиллерией. Другой танк прошел через наши окопы, но курсант Амелин забросил на его моторную часть бутылку с горючей сме­сью, и он загорелся. Пехота, идущая за танками, была остановлена и отброшена на исходные позиции.

Так мужественно курсанты отстаивали свои рубежи, не давая возможности противнику с ходу занять г. Ростов. И только по при­казу командования наш отдельный курсантский полк отошел и 21 ноября занял оборону на Зеленом острове. Правее от нас рас­полагался 230-й полк НКВД. Ростов был взят немцами 21 ноября 1941       г.

В том году зима пришла очень рано, наступили сильные морозы, и река Дон стала покрываться льдом. Примерно 25-26 ноября образовалась корка льда, которая выдерживала тя­жесть человека. Этим воспользовались наши разведчики, кото­рые по льду прорывались в г. Ростов и наносили ощутимые уда­ры противнику.

В ночь с 27 на 28 ноября войска 56-й армии, полк народного ополчения 230-й полк НКВД и курсантский полк ростовского артучилища перешли по льду реку Дон и вступили в бой с неприя­телем, который стремился удержать оборонительные рубежи. Перед курсантами нашего полка стояла задача по освобождению поселка Сельмаш с последующим выходом на Рабочий поселок. Во время очистки улиц от врага в районе Сельмаша мы столкнулись с тремя немецкими солдатами, которые ехали на мотоцикле. Они были нами обстреляны, двое из них уничтожены, а третий сдался в плен.

ноября г. Ростов был полностью освобожден от немецко-фашистских войск. Немецкие войска бежали, преследуемые на­шими войсками, до самой реки Миус. Это была первая победа над немецко-фашистскими войсками и первое поражение немецкой армии в этой войне.

29 ноября наш полк был расформирован, курсанты направ­лены для продолжения учебы по ускоренной программе. Но для меня с освобождением г. Ростова война не кончилась - еще дол­гих два с половиной года я шел по дорогам войны. После завер­шения учебы, мне было присвоено звание лейтенанта, и в январе 1942г. я был направлен на Западный фронт в 49-ю армию под Москву. Там получил направление в 5-й гвардейский артполк, 16-й гвардейской отдельной истребительной противотанковой брига­ды РГК и был назначен командиром взвода управления батареи 76-мм орудий, а затем командиром батареи. С этой бригадой про­шел с боями из Подмосковья и по Белоруссии. Был дважды ранен, но после выздоровления возвращался в строй. В 1944 г. под г. Оршей я был тяжело ранен в третий раз. После выздоровления был демобилизован в июле 1946 г.

Награжден орденами Отечественной войны и Красной Звез­ды, медалью «За трудовую доблесть. В ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина» и юбилейными медалями.

ЖИЗНЬ БОЙЦОВ ЦЕНИЛА ВЫШЕ СВОЕЙ ЖИЗНИ

Мы уцелели в дни войны.

В окопах на морозе не застыли.

Мы для победы рождены,

Мы, мой боец, ее добыли!

Моя военная служба началась летом 1941 года после окон­чания курсов медицинских сестер при Красном Кресте в городе Ростове-на-Дону и по призыву сердца и комсомола я добро­вольно вступила в ряды бойцов Красной армии. Мой путь к воз­вращению и освобождению родного города Ростова-на-Дону начался под Сталинградом, в это время я проходила службу медсестрой в 142-м медсанбате 91-й стрелковой дивизии 51-й армии.

В Сталинграде шли ожесточенные бои. Раненых поступало очень много, и мы, медицинские сестры, круглосуточно стояли у операционного стола, помогая хирургу спасать раненых. Кроме того, в обязанности медсестры входили эвакуация и сопровожде­ние тяжелораненых в госпиталь. Под Сталинградом мне дважды пришлось перевозить на плавсредствах раненых на левый берег Волги. Это очень опасное задание, когда под тобой вода, а над то­бой летят снаряды и самолеты. Разрыв снарядов и гул самолетов -душа уходит в пятки. И только чувство долга и воля, сжатая в кулак, побеждают боязнь и опасность смерти в 18 лет.

После разгрома врага под Сталинградом войска Южного фрон­та, в состав которого входила 51-я армия, с боями продвинулись на 150-200 км и 7 февраля 1943 года подошли к Ростову. Вместе с войсками перемещался и наш 142-й медсанбат.

13 февраля 91-я стрелковая дивизия, преследуя отходящего противника на рубежах Аксай - Александровка, утром овладе­ли пригородами г. Ростова - поселками Орджоникидзе, Фрунзе, Чкаловский. В одном из домиков разместился наш медсанбат, и мы приняли 21 тяжелораненого бойца. Их надо было накормить, перевязать, натопить домик, в котором лежали раненые. Топили буржуйку досками.

Хирурги делали операции, и вдруг немецкий самолет нанес бомбовый удар по поселку, и наш домик загорелся от зажигатель­ной бомбы. Нужно было спасать раненых. Здесь я выполнила то, что и надо делать человеку в экстремальных условиях. Все мысли были сосредоточены на одном: как спасти бинты, медикаменты, имущество, одежду раненых, документы и, главное, жизни бойцов.

После бомбежки медсанбат перешел в другой домик, и мы продолжали работать с ранеными воинами. К исходу дня 14 фев­раля 1943 г. соединениями 28-й и 51-й армий Ростов был полно­стью освобожден. Страшное зрелище представлял собой Ростов в феврале 1943 г. Вдоль центральной улицы города и ближайших к ней улиц тянулись обугленные в пламени пожарищ остовы зда­ний. Лежали в развалинах заводы и фабрики. Из 274 промышлен­ных предприятий города уцелело только.

Задерживаться в городе мы не могли. Подразделения нашей 91-й стрелковой дивизии после освобождения Ростова перешли на Украину, изгоняя врага с нашей родной земли. 11 сентября 1943 г. в районе села Ново-Павловка Днепропетровской области произо­шел встречный бой. Наш врач Пономарев, моя подруга медсестра Юлия Гавриш и я попали в самую гущу этих событий. Мной и подру­гой Юлей были приняты меры по защите жизни врача, который по­пал под огонь немецкого пулеметчика и был ранен. Мы его вынесли с боевых порядков наших войск. В этом бою я была ранена и в 1944 г. после госпиталя уволена из рядов Советской армии по ранению.

За участие в боях на Украине я была награждена медалью «За отвагу». Это самая дорогая для меня награда.

ОЛЬГА СТЕПАНОВНА БОНДАРЕНКО

Я, Бондаренко Ольга Степановна (Крюкова), родилась 8 января 1928 г. в г. Ростове-на-Дону в семье рабочих-строителей. Дважды пережила ок­купацию города, дважды была под расстрелом, но благополучно его из­бежала. Потом была едва не угнана в Германию, но путем хитрости нам с подружкой, Светланой Калашниковой, удалось бежать. Бежали из биржи труда, которая была расположена в здании государственно­го банка, что на углу улицы Энгельса и проспекта Соколова, где мы регулярно проходили перерегистрацию, но, так как мне уже испол­нилось 15 лет (это было 15 января 1943 г.), а моей подружке 15 лет должно было исполниться 14 февраля, у нас отобрали аусвайсы и сказали, что мы уезжаем в Германию. Даже проститься с родствен­никами не разрешили. Ну, мы и убежали.

После всех переживаний, когда в 1943г. освободили Ростов от фашистских захватчиков, я твердо решила уйти в ряды Крас­ной армии. Зная, что меня не возьмут в армию через военкомат, я взяла свое свидетельство о рождении и, сказав тете (мама умерла 27 августа 1940 г.), что иду устраиваться на работу, через сельмашевскую рощу (я жила на Нахичевани, ул. 2-я Майская) дошла до железной дороги, села в вагон воинского эшелона и была такова.

В 1941 г. был призван в армию мой отец, Крюков Степан Ивано­вич 1897 г. рождения, он был рядовым пехотинцем, и мой старший брат, Крюков Сергей Степанович 1923 года рождения, сержант-артиллерист, который в июле 1942 г. пропал без вести - так запи­сано в Книге памяти. Но потом мне рассказывали, что его видели убитым на улице города в районе Берберовки. Средний брат, Крю­ков Георгий Степанович 1926 года рождения, был призван в армию в 1944 г., а младшая сестра, 1935 года рождения, осталась у тети. Ну что рассказать о моих мытарствах?

Меня не хотели принимать в ряды солдат - пристраивали то в санитарную роту, то на кухню, потом решили оставить ординар­цем командира роты. Но у меня очень упрямый характер, и я доби­лась того, что стала единственным в роте автоматчиков рядовым бойцом женского пола. Вскоре нашему полку присвоили звание гвардейского.

Жаловаться на тяжелую армейскую судьбу не приходилось, да я и не имела права, так как пошла в армию добровольно. Поэтому терпела все невзгоды тяжелой армейской жизни.

Службу проходила в 5-й гвардейской, Краснознаменной, орде­на Кутузова II ст. Волновахской мото-механизированной бригаде (командир гвардии подполковник Сафронов), которая входила в состав 2-го гвардейского отдельного ударного, Краснознамен­ного, ордена Кутузова II ст. Николаевско-Будапештского мотомеханизированного корпуса под командованием Героя Советского Союза гвардии генерал-лейтенанта Свиридова. В 1943 г., в октябре месяце, в окопе, перед началом боев, вступила в ряды ВЛКСМ и приняла военную присягу на верность Родине. Принимала актив­ное участие в боевых действиях, была в танковом десанте.

Перерыв был в госпиталях после ранений. Участвовала в боях на Миусском фронте. Освобождала села Ряженое, Матвеев-Курган, Самбек, Троицкое, Покровское, Куйбышево и другие населенные пункты Ростовской области. Например, Саур-Могила на реке Мо­лочной, где получила тяжелое множественное осколочное ране­ние с повреждением кости и пролежала три с половиной месяца в госпитале в г. Сталино (ныне Донецк).

Миусский фронт и Саур-Могла надолго запомнятся своими тя­желыми кровопролитными боями. Благодаря тому, что Миусский фронт устоял, г. Ростов-на-Дону не был сдан фашистам в третий раз, и об этом надо помнить всегда.

После лечения я из госпиталя была выписана с незалеченными ранами для дальнейшего лечения в части. Затем, в 1944 г., получила второе ранение, лежала в госпитале в Мелитополе, где мне хотели ампутировать левую ногу выше колена. Но благодаря отзывчиво­му молодому хирургу (фамилию, к сожалению, не помню), если он жив, дай Бог ему здоровья и благополучия, меня загипсовали по са­мую шею и отправили в госпиталь в г. Баку. После излечения отпра­вили в Ростов для прохождения медкомиссии на демобилизацию, где дали мне вторую группу инвалидности. Но, как я уже говорила о моем настырном характере, я из военкомата ушла и отправи­лась (на цистернах поезда) разыскивать свою часть по номерам машин. И до сих пор у меня осталась дурная привычка смотреть на номера автомашин, хотя они мне уже совершенно не нужны.

К первой награде меня представили за бои на Миусском фрон­те. Представили к медали «За отвагу», но почему-то пришла медаль «За боевые заслуги», которую я наотрез отказалась получать, так как она, т. е. медаль, в те времена имела некрасивую репутацию (в особенности если награждали девушек).

Конечно, теперь я об этом очень сожалею. Вторую медаль «За отвагу» я получила за бои на реке Молочной и за освобождение г. Волноваха. Ну а далее Украина, Румыния, Болгария, Югославия, Чехословакия, Венгрия, Австрия. Тяжелые бои были под Будапеш­том и на озере Балатон, где меня ранило в третий раз. Это было 7 января 1945, я тогда проходила службу в разведроте рядовым разведчиком, в 4-й мотомеханизированной бригаде того же 2-го гвардейского корпуса.

Командир роты разведчиков меня категорически отвергал, но наши солдаты без меня не хотели идти в разведку, и ему пришлось смириться с моим присутствием в роте. После третьего ранения я была направлена на прифронтовые курсы санинструкторов. Проучилась 2 месяца, окончила с отличием и была направлена в звании гвардии сержанта в 15-ю отдельную стрелковую бригаду, в разведроту - санинструктором. Войну закончила в г. Праге. Демо­билизовалась из Венгрии 24 ноября 1945 г.

После войны училась в вечерней школе №13. Потом окончи­ла двухгодичную школу медсестер при мединституте с отличи­ем. Работала. Вышла замуж в 1948 году, имею 4-х детей, 5 внуков, 6 правнуков.

ЕВГЕНИИ САВВИЧ ВОИНОВ

Родился 6 октября 1923 года. Призван в Красную армию 17 мая 1941 года.

Учился в Винницком военно-пехотном училище. В 1943 году был командиром  орудийного расчета 530-го артполка.

Его воины 13 февраля 1943 года ворвались в город Ростов-на-Дону со стороны станицы Хапры. Завязали ожесточенный бой с гитлеровцами возле шиферного завода, на Нижнегниловской. Полк встретил упорное сопротивление фашистов. Положение осложнилось еще и тем, что со стороны Таганрога, подошел фа­шистский бронепоезд и открыл сильный огонь по нашим артил­леристам.

Орудие гвардии сержанта Евгения Воинова и другие расче­ты батареи полка отвечали прицельным огнем. Вскоре немецкая крепость на колесах заполыхала, на платформах начали рваться ящики со снарядами. Бронепоезд стал пятиться назад, в сторону Таганрога. Тогда, чтобы не дать ему уйти, артиллеристы открыли огонь по железнодорожному полотну и разметали рельсы.

Противник ожесточенно огрызался огнем крупнокалиберных башенных орудий. Один из снарядов разорвался возле пушки Е.С. Воинова. Погибли номера расчетов, а сам командир орудия был контужен и ранен в голову. Очнулся Евгений в полевом госпи­тале, развернутом на восточной окраине Ростова-на-Дону, около Кумженской рощи. Здесь он узнал, что город полностью освобож­ден. Однополчане рассказали, что вражеский бронепоезд полно­стью сгорел.

Дороги войны провели Евгения Воинова через Чернигов, Не­жин, Минск, Кенигсберг, Варшаву, Дрезден, Бреслау. Окончил он Великую Отечественную войну в 1945 году. Трижды ранен, награжден орденами Красной Звезды и Отечественной войны I степени.

Парадный костюм старшего лейтенанта в отставке Евгения Саввича Воинова украшают 14 медалей. Особенно дорога и памят­на ему медаль «За оборону Кавказа», она была вручена ему после освобождения Ростова-на-Дону от гитлеровских захватчиков, за уничтожение фашистского бронепоезда.

ЕВГЕНИИ КУЗЬМИЧ ГАЛЬЧЕНКО

В октябре 1941 года на терри­тории Александровского района Ростовской области в полях, лесхо­зе, на реке Ея и просто в укрытиях глухих полей были построены под­земные ходы и сооружения для бо­евых операций на будущее. Таких сооружений было сделано более сорока. Когда работа была завершена, организовали партизан­ский отряд.

Памятен для нас день 29 июля 1942 года. Сотня народных мстителей-партизан решали вопрос о передаче всей власти Со­ветов партизанскому отряду. Принимается ряд срочных мер, и в специальном выпуске газеты «Искра Ильича» печатается призыв к населению бороться всеми средствами с заклятым врагом. Маль­чишки и девчонки, как и взрослые, кипели гневом и ненавистью к фашистам. Каждому из нас было по 12-13 лет. После тайной ре­бячьей беседы решили отдать партизанам подобранное оружие и проситься в отряд.

Мой отец, бывший партизан Гражданской войны Кузьма Улья-нович Гальченко, сказал мне, что со мной хочет поговорить один человек, и объяснил, куда надо явиться. Дождавшись темноты, я ушел в лес, где и произошла встреча сначала с начальником раз­ведки отряда А.И. Малым, а затем с командиром партизанского от­ряда И.А. Фоменко. После встречи я стал Шуркой, а командир - дя­дей Ваней. Дядя Ваня предупредил: кто тебя назовет Шуркой - это от меня. И с этой минуты я стал связным партизанского отряда.

Часто выполнять задания шел вместо отца, так как за ним уже следили. Фашисты постоянно делали облавы. Об одной из таких облав я успел предупредить партизан, хотя сделать это было очень сложно и трудно. А каратели через час были на стоянке пар­тизан. Но ни один человек из отряда не пострадал. Я ликовал, что вовремя сумел предупредить партизан и они остались все живы. Но радость была омрачена - фашисты в тот же день арестовали моего отца, других активистов и расстреляли. Уходя выполнять его задание, я не знал, что больше его не увижу.

Получаю новое задание - ближе познакомиться с конюхом при комендатуре у немцев - Н. Подушко. Впоследствии всю информа­цию, получаемую от конюха Подушко, я передавал в отряд парти­зан: время сбора полицаев из округи у коменданта Бургардера, что давало возможность партизанам действовать в других местах; проверял все тракторы в поле на наличие воды в радиаторах, так как колодцы строго охранялись; вел разведку и докладывал, на ка­кие поля можно ходить за сельхозпродуктами, и т.д.

Любое задание было рискованным для жизни, но я не боялся, готов был идти на любое задание, лишь бы помочь партизанам в освобождении родных мест от фашистов. В районе был объявлен гестаповский режим, полицаи пытались узнать хоть что-нибудь о партизанах. Примеры мужества, уничтожая врага, показывали члены партизанского отряда Шайнин, Новиков, А.Л. Николенко, Лещенко, Хорина, В. Беленко (его водили по селу избитого в кровь, допытывались, где партизаны, но он не проронил ни слова), связ­ной Зайцев и другие.

5 февраля 1943 г. отряд освободил район от фашистских за­хватчиков и занял круговую оборону. Похороны погибших пар­тизан состоялись 14 февраля на братском кладбище с воинскими почестями.

После освобождения Александровки отряд влился в действую­щую Красную армию и освобождал города Азов и Ростов-на-Дону.

НИКОЛАИ ИВАНОВИЧ ГРАФТИО

Родился Николай Иванович 22 мая 1919 года в семье рабоче­го в г. Воронеже. После окончания 7 классов в 1936 году поступил в железнодорожный техникум. В декабре 1940 года был призван в армию и направлен в военное автомотоучилище в г. Борисов (Бело­руссия), которое окончил в июне 1941 г.

В начале войны Николай был направлен в г. Сталинград, за­тем в г. Астрахань, где формировалась 28-я общевойсковая ар­мия; был назначен командиром взвода, а потом начальником штаба отдельного ремонтного батальона. В составе этой армии участвовал в освобождении Ростова-на-Дону в феврале 1943 г., позже - в освобождении населенных пунктов Белоруссии, в штурме Кенигсберга и взятии Берлина.

По окончании Великой Отечественной войны служил началь­ником технической части артиллерии дивизии.

С 1948 по 1953 год Н.И. Графтио - слушатель военно-транспортной академии в г. Ленинграде, которую окончил с отли­чием, после чего был направлен в Центральную группу войск в Ав­стрии на должность заместителя командира полка по технической части.

После ликвидации этой группы служил заместителем коман­дира зенитного полка по технической части, затем старшим офи­цером отдела автотракторной техники Автоуправления Северо-Западного военного округа.

Уволен по достижении пенсионного возраста в октябре 1969 г.

С января 1970 г. до конца 1990 г. работал по подготовке кадров на заводе «Рубин» г. Ростова-на-Дону.

Награжден орденами Отечественной войны II степени и Крас­ной Звезды, медалями «За участие в Сталинградской битве», «За освобождение Бреста», «За взятие Берлина», а также десятью юби­лейными медалями.

РАИСА ВАСИЛЬЕВНА ГРАФТИО

Я родилась 25 сентября 1925 го­да в г. Энгельсе в семье рабочего.

В 1940 г. окончила 7 классов и поступила в школу ФЗО молочной промышленности.

В ноябре 1942 года добро­вольно вступила в 178-й запасной стрелковый полк Красной армии. С 3 марта 1943 года работала писарем штаба трофеев Южного фронта, затем Сталинградского фронта.

С 17 октября 1943 г. меня перевели в автоотдел 44-й армии за­ведующей делопроизводством, а с ноября 1943 г. я стала работать в той же должности в 28-й общевойсковой армии Южного фронта, которым командовал герой Великой Отечественной войны Гера­сименко. Там и встретилась с будущим мужем.

Ростов 1943 года запомнился особо. Наш штаб находился сна­чала на 17-й линии, потом на Буденновском проспекте. Обычно я ночевала в штабе, только один раз во время воздушной тревоги спустилась в бомбоубежище, где находилось много стариков и детей; многие стояли, потому что сесть было негде. И я решила, что в убежище больше не пойду. Так и продолжала ночевать в штабе.

Как-то раз знакомая пригласила меня ночевать домой к себе. Когда утром я пришла на работу, то увидела, что в здание штаба попала бомба и оно было почти полностью разрушено, а я чудом оказалась жива.

После увольнения из рядов Советской армии - 15 сентября 1945 года - стала домохозяйкой и матерью двоих детей.

В ноябре 2009 года у нас семейный юбилей - 65 лет регистра­ции брака: 1944 год, г. Мариамполь, Латвия.

Награды: орден Отечественной войны II степени, медали «За участие в Сталинградской битве», «За освобождение Бреста», «За взятие Берлина», десять юбилейных медалей.

НИКОЛАИ НИКОЛАЕВИЧ ГРИШУН

Родился 26 декабря 1922 г., участник освобождения Ростова 14 февраля 1943 г.

Николай Петрович рассказывает: «На передовой я оказался поч­ти в самом начале войны. В выс­шей военной летной школе в При-вольске Саратовской области, где я учился, срок обучения был сокращен с двух лет до шести ме­сяцев. Обучили нас там самым азам, присвоили звание сержанта, квалификацию инженера-летчика и отправили в бой, под Сталин­град.

Что и говорить, нелегко приходилось. Тысячи голодных жен­щин, детей повсюду. Нам выдавали в день по 300 граммов хлеба на человека, а все остальное раздавали мирным жителям. Делились с ними, чем могли, хотя у самих в котелке с кашей крупинка крупин­ку не догоняла.

Сталинград мы отвоевали в 1943 году и пошли на Украину, Белоруссию и дальше на Запад. 1-я штурмовая пятиорденоносная дивизия, в составе которой я находился, достигла Восточной Прус­сии. Я начал свой первый бой механиком, затем стал стрелком, а победу встречал уже летчиком.

На моем счету всего 19 вылетов, их все я совершил на своем любимом Ил-10. Собирали их в Куйбышеве, нынешней Самаре. Приехали как-то за очередной партией самолетов, смотрим, а в цеху, где производится сборка, - подростки, мальчишки лет 14. Что поделать, дети есть дети! Отцы-то все на фронте, надо же кому-то в тылу работать!

Тогда же, в Куйбышеве, я встретил Василия Сталина. Наш эки­паж перегонял самолет оттуда на Волгу, а Сталин на своем истре­бителе сопровождал нас. Интересным собеседником он оказался, много про сестру Светлану рассказывал, про старшего брата Яко­ва. Только вот об отце ни слова...

После демобилизации я жил и работал в Ростове, избирался в городской Совет депутатов трудящихся, общественной работы не оставляю и поныне. Хожу в СОШ № 78, рассказываю ребятам о сво­ем боевом пути, о наградах, призываю их быть прежде всего па­триотами. Призываю любить свою страну, людей, живущих в ней, и помнить о тех, кто отдал жизнь за то, чтобы она была свободной, независимой. Сохраните и вы ее такой! Слишком высокую цену мы заплатили.

Имею награды: ордена Отечественной войны II степени и Красной Звезды, медали «За боевые заслуги», «За оборону Ста­линграда», «За взятие Кенигсберга», «За освобождение Украины», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» и многие юбилейные медали.

В послевоенное время работал мастером цеха фабрики пласт­масс.

Избирался в Ростовский городской Совет депутатов трудящих­ся 5-ти созывов».

ХРОНИКА ЛЕТАЮЩЕЙ КОБРЫ

Детство Василия Дрыгина в селе Чечелиевка, что на юге Украины, не было безоблачным и счастливым. Он родился в 1921 го­ду, когда в Советской России, из­нуренной двумя войнами - миро­вой и гражданской, - разразился страшный голод, унесший милли­оны жизней. Рано оставшись сиротой, Василий был отправлен в детский дом. После окончания семилетки пошел разнорабочим на металлургический завод, а по вечерам учился в фабрично-заводском училище на слесаря. Самой популярной в то время была профессия летчика. В 1938 году Василий поступил в аэро­клуб. Успешная учеба в аэроклубе открыла ему доступ в Качин-скую школу военных летчиков под Севастополем.

Василий Дрыгин окончил летное училище 20 июня 1941 года. А через два дня, 22 июня, в 3 часа 15 минут утра немецкие са­молеты бомбили Севастополь. Война началась! Личный состав училища был поднят по боевой тревоге. В тот же день летчиков-выпускников, даже не заменив им курсантскую форму, направи­ли на границу с Румынией в только что сформированный 298-й истребительный авиаполк Одесского военного округа. Войны «на чужой территории и малой кровью», о которой говорилось на политзанятиях, не получилось. Армия отступала и двигалась на восток. Почти ежедневно вылетал молодой летчик Василий Дрыгин на штурмовку вражеских колонн, на разведку. Казалось, чуть ли не вчера он прикрывал переправы на реке Южный Буг, а сегодня под крылом самолета - тоненькая змейка степной речки Миус.

Василий за короткий срок приобрел огромный боевой опыт, стал отлично разбираться в тактике воздушного боя. Командиры уже именовали его «мастером штурмовых ударов», его истреби­тель И-16, «ишачок», вооруженный двумя пушками, неутомимо атаковал танковые, автомобильные и пешие колонны немцев, на­нося ощутимый урон наступающему противнику.

...Тот октябрьский день, как часто бывает на Дону, выдался теплым и солнечным. Группа наших истребителей взлетела с аэ­родрома в Свердловске и пошла на запад. Вскоре в районе села Генеральского обнаружили на дороге большую колонну немцев. Василий Дрыгин, стремясь максимально использовать момент внезапности, бросил самолет в крутое пикирование. Падающий с неба, ревущий мотором истребитель, мчавшийся буквально по головам и стреляющий одновременно из двух пушек, производил ошеломляющее и парализующее действие. Первый заход был уда­чен. Но снаряды еще оставались. Василий набрал высоту, чтобы повторить штурмовку.

Вновь самолет бешено мчался к земле. Отчетливо видны го­рящие танки и автомашины, мечущиеся вокруг них гитлеровцы. Вновь Василий открывает огонь из пушек. Но немцы отвечают плотным огнем.

Вдруг рев мотора смолк, двигатель истребителя остановился. Высота 70 метров. Внизу немцы. Выброситься с парашютом невоз­можно. Попасть в плен - такая мысль невыносима. Да и размыш­лять некогда: оставшееся время измеряется даже не секундами, а мгновениями. Василий перекладывает руль и направляет самолет на поле у дороги. Тянет, сколько возможно. Спланировал и поса­дил истребитель на фюзеляж. Выскочив из машины и укрываясь за самолетом, Василий побежал в поле неубранной гречихи. На­ткнулся на куст шиповника, упал в него спиной и осмотрелся. На дороге, в двух-трех километрах, горят машины и танки. Наши са­молеты улетели. Взвод немцев, рассыпавшись в цепь, начал про­чесывать гречишное поле в поисках летчика.

Василий понял, что убежать невозможно. Он улегся в куст ши­повника и приготовил наган, решив отстреливаться до послед­него патрона, но живым в плен не даться. Молодой немец, держа «шмайсер» наизготовку, приблизился к кусту и остановился, что­бы внимательно его осмотреть. Напряженные взгляды Василия и немца сошлись. Немец вздрогнул. Василий плотнее прижал па­лец к курку нагана. И тут произошло невероятное. Немец не вы­стрелил, не закричал. Он медленно двинулся мимо куста и пошел дальше.

Пролежав еще часа полтора-два и дождавшись, когда нако­нец стало смеркаться, Василий осторожно выбрался из куста и спустился в ближайший овраг, которых много в придонской сте­пи. По балке он пошел в сторону станицы Большекрепинской. Но для летчика такая ходьба оказалась чересчур тяжелой: сусличьи норы, промоины, бесконечные кусты, сгущавшаяся темнота. Нако­нец ему удалось выйти на дорогу за станицей.

Не успел он порадоваться легкой ходьбе по твердому грун­ту, как его окликнули. Василий наткнулся на немецкий стороже­вой пост. Бежать? Поздно! Василий смело подошел к группе, он смекнул перейти на местный украинский говор и ответил, прики­нувшись простоватым парнем-механизатором. Немцы тут же от­пустили Василия. Вероятно, нетолько говор, но и одежда Василия -демисезонный комбинезон - внушили им доверие. Не веря в уда­чу, летчик двинулся по дороге. И тут Василий услышал шум мото­ра догонявшего его автомобиля. Машина остановилась. И опять спросили по-русски:

-Тебе куда?

- Да Аграхвэновкы.

-Лезь в кузов.

Неожиданная удача прибавила уверенности. Уже к утру Васи­лий был на аэродроме родного полка. Искренний рассказ молодо го пилота о невероятных приключениях показался офицерам из особого отдела весьма подозрительным, но через несколько дней он все же летал на новом самолете.

Но знаменательным для него стал 62-й боевой вылет. Это было 3-го ноября. Командир полка Алексей Ткаченко решил лично сле­тать на разведку, на втором самолете летел Василий Дрыгин. Им повезло: вскоре обнаружили колонну немецких войск. И коман­дир решил израсходовать свой боезапас на цель. Вслед за ним намеревался обстрелять немецкую колонну и Василий. И тут он увидел, что в небе над ними появились одна за другой две пары истребителей «Хейнкель-113». «Хейнкелю» лучше не попадаться на прицел, а тут сразу три самолета атаковали Василия. Увернуть­ся от их огня было сложно. Тем временем Ткаченко с разворотом заканчивал набор высоты, и четвертый «хейнкель» пристроился ему в хвост. Василий не мог оставаться безучастным свидетелем гибели своего наставника, недавнего командира его эскадрильи. Он открыл огонь сразу из двух пушек. Попадание было точным. Это был первый немецкий самолет, сбитый Василием Дрыгиным. Потом два русских самолета оторвались от преследования и вер­нулись на аэродром.

Уже после войны этот бой и самоотверженность Василия Дры-гина оценит Главный маршал авиации К.А. Вершинин в книге «Чет­вертая воздушная армия». Летчики, как и все военные люди, свято чтут принцип «Сам погибай, а товарища выручай!»

...Немцы продолжали наступать на южном крыле фронта. Авиаполк сменил дислокацию, переехав под Зверево, а уже по­том - и в Белую Калитву. Но вскоре пришел и первый праздник: был построен весь 298-й ИАП, и начальник штаба зачитал сооб­щение Совинформбюро о том, что с 28 на 29 ноября части Юж­ного фронта под командованием генерала Харитонова, прорвав укрепления немецких войск и грозя им окружением, ворвались с северо-востока в Ростов и заняли его. В боях за освобождение Ростова от немецко-фашистских захватчиков полностью была разгромлена группа генерала Клейста в составе 14-й и 16-й тан­ковых дивизий СС «Викинг». Ликовали все: и летчики, и техники. Ведь это была первая долгожданная победа - предвестница но­вых побед Красной армии. За успешные боевые действия Васи­лию Дрыгину приказом наркома было присвоено звание млад­шего лейтенанта.

К концу 1941 года Василий Дрыгин с группой однополчан был направлен в Баку, чтобы освоить новый американский истреби­тель «Ааэрокобра».

...Март 1942 года. Раннее утро. Летчики-истребители в полной боевой готовности ждут команду на взлет с аэродрома Лисичан­ска, чтобы нанести массированный удар по скоплениям немцев у Краматорска. Наконец команда поступила, но с запозданием: мес­серы уже начали охоту на тяжелые СУ-2. Советские истребители смело бросились в схватку, отвлекая их и уводя в сторону от бом­бардировщиков.

Самолет Василия Дрыгина выполнял головокружительные фигуры, стремясь поспеть в самые угрожающие места, его пуш­ки и два пулемета стреляли с самых коротких дистанций. Увлек­шись погоней за мессером, Василий не уловил опасный момент, когда сам попал под прицел. По лицу, изрезанному осколками, текла кровь, чудовищная боль пронзила ноги, но самолет, хоть и плохо слушался, продолжал лететь. Василий старался найти ровную площадку, чтобы сесть на своей территории. Самолет, охваченный огнем, с длинным шлейфом густого дыма неудер­жимо терял высоту. Василий потерял сознание, истребитель рухнул на землю и взорвался, взрывной волной бесчувствен­ное и обгоревшее тело летчика выбросило в сторону от горя­щей машины.

Пролежав несколько часов без сознания, Василий пришел в себя, когда уже стемнело, но из-за боли в ногах и общей слабости встать не смог, также болели обожженные лицо и руки. Василий решил двигаться, перекатываясь с боку на бок. Сколько киломе­тров прокатился таким образом Василий, он никогда не узнал. На пятый день его подобрали красноармейцы-разведчики. То ли от радости, а вернее - от полного упадка сил, Василий потерял созна­ние надолго и пришел в себя только в медсанбате во время пере­вязки. Там же Василий встретил своего однополчанина Алексея Луканцева, но тот не узнал голоса перевязанного с ног до головы летчика. Конечно, от таких переживаний и потрясений, что выпа­ли на долю Василия Дрыгина, могут не только волосы поседеть в одночасье, но и голос измениться.

В июле того же 1942-го года Василий Дрыгин снова отступал со своими друзьями-однополчанами. На этот раз пешим порядком.

Сталинградская битва определила перелом в войне. Началось изгнание немцев с родной земли. 56-я армия генерала А.А. Гречко изготовилась к прорыву линии обороны немцев, чтобы очистить от врага низовья Кубани и Таманский полуостров.

Шестерка наших «аэрокобр» барражировала на высоте 3-4 тысяч метров, прикрывая войска в районе станицы Крым­ской. Вдруг в воздухе появилась стая немецких истребителей-«мессершмиттов». Они прибыли, чтобы проложить дорогу своим бомбардировщикам. Василий Дрыгин в паре с Василием Алек­сандровым тут же погнались за одним «мессершмиттом» и реши­ли взять его в «клещи». Прием этот требует ювелирного пилота­жа и отчаянной смелости. Два Василия резко взмыли в небо и вернулись к месту основного боя. И вовремя. Со стороны Анапы двигались девять бомбардировщиков «Юнкерс-87». На них не­медленно набросились «аэрокобры» двух Василиев. Дрыгин точ­ными выстрелами поджег один «юнкере». Остальные побросали бомбы, не долетев до цели, и, отстреливаясь, кинулись удирать. В это время подошла вторая волна из девяти бомбардировщиков. Пара «аэрокобр» смело врезалась и в эту стаю. И вновь Василию Дрыгину улыбнулась удача - он зажег второй «юнкере». Погнался за очередным и не уберегся. Немецкий мессер поджег его само­лет. Василий решил дотянуть до своих, и только когда огонь по­добрался к кабине и стало совсем невмоготу, он выбросился с парашютом. Приземлившись в лес, думал, что попал к немцам, но увидел, что к нему пробираются наши солдаты. Когда они при­шли на командный пункт, там в это время были Маршал Совет­ского Союза Г.К. Жуков, Главный маршал авиации А.А.Новиков и группа генералов. Они видели бой с земли. Маршал Жуков объя­вил о награждении Василия Дрыгина за мастерское и эффектив­ное ведение воздушного боя орденом Александра Невского и о внеочередном присвоении воинского звания капитан. В авиа­полк «свежеиспеченного» капитана отвезли на легковом авто­мобиле. 24 мая 1943 года Указом Президиума Верховного Совета СССР летчику Василию Дрыгину было присвоено звание Героя Советского Союза.

А вскоре Василий стал гвардейцем. Его авиаполк получил новое почетное наименование - 104-й гвардейский. В августе полк перелетел с Кубани на полевой аэродром под Новочер­касском. Начался штурм Миус-фронта. Бои шли напряженные и кровопролитные. Последняя пядь донской земли была осво­бождена.

...Этот августовский день особенно памятен Василию Дрыги­ну. Двадцать тяжелых немецких бомбардировщиков в сопрово­ждении целого роя мессеров пытаются нанести удар по насту­пающим советским войскам. Шестерка наших «аэрокобр» смело бросается в бой с численно превосходящим противником. Васи­лий вступил в схватку сразу с двумя «Ме-109» и сравнительно лег­ко разогнал их пулеметным огнем. Но тут им на выручку кинулся третий мессер. Атаковал он сбоку, из неудобной позиции, открыл огонь с дальней дистанции, и сам Дрыгин не принял такую атаку всерьез, но осколок разворотил щеку Василию и вонзился под глаз. Лицо тут же залилось кровью. Василий резко направил са­молет к земле, стремясь успеть посадить машину. Перед самой землей он потерял сознание. Как приземлился, Василий не пом­нил. Очнулся он в медсанбате в селе Алексеевка. Потом лечился в авиационном госпитале. Догнал свой авиационный полк уже за Мариуполем. Но зрение полностью не восстановилось. Вра­чи запретили летчику боевые полеты на год. И Василий Дрыгин сменил штурвал на парту - стал слушателем Военно-воздушной академии. Потом были учеба в Академии Генерального штаба и долгие годы службы на командных должностях. Когда пришла пора уйти в запас и определить постоянное место жительства, Василий Михайлович без колебаний выбрал Ростов-на-Дону, по­тому что донскую землю и небо над ней знал буквально вдоль и поперек, успел сродниться с ними и полюбить их в тяжелые во­енные годы.

НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ДУНАЙЦЕВ

Родился 16 июля 1923 года. При­зван в Красную армию в 1942 году.

Служил в 336-м стрелковом пол­ку 34-й дивизии, в 204-ом стрелко­вом полку 69-й дивизии, 4-й гвар­дейской армии, в 357-ом стрелковом полку на должности помощника ко­мандира стрелкового взвода. Участвовал в освобождении города Ростова-на-Дону в февра­ле 1943 года.

К городу подошли 7 февраля 1943 года, в тот момент, когда он был весь охвачен огнем. Было принято решение об освобождении города раньше намеченного срока. 8 февраля переправились на Зеленый остров в составе 336-го стрелкового полка 34-й дивизии и вошли в город Ростов-на-Дону.

По Кизитериновской балке шли с боем до района Сельмаша. При форсировании реки Дон немцы открыли ураганный огонь. Вся правая береговая зона Дона была напичкана огневыми точка­ми врага. Выбивать фашистов приходилось из каждого дома, как в Сталинграде.

После освобождения города с боями ушли на Миус-фронт.

Николай Дунайцев участвовал в боевых действиях по осво­бождению Украины. Сильные бои были в Молдавии, под городом Яссы, где немцы были окружены в городе и, прорываясь, шли в психическую атаку. Тяжелые бои велись под городом Будапештом. Освобождал Н. Дунайцев от фашистов Венгрию и Румынию, затем от японцев Южный Сахалин.

Награжден орденами Славы III степени, Отечественной войны I степени, Трудовой славы III степени; медалями «За боевые за­слуги», «За отвагу», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», медалью Жукова, 10-ю медалями юбилейными.

Кроме перечисленных наград имеет 5 благодарностей от Мар­шала Советского Союза И. В. Сталина за участие в Великой Отече­ственной войне 1941 - 1945 гг.

ПО-СУВОРОВСКИ

Накануне наступления, когда уже был отдан приказ, командир полка подполковник Ожогин предупредил комбата:

- Запомни, Евплотов, - твой батальон на острие главного удара. От того, как будешь наступать, зависит успех полка. Помни: вперед и только вперед! Встретишь узел сопротивления – обходи, ввяжешься в бой потеряешь время. А этого никак нельзя допустить. Назад не оглядывайся, но о флангах не забывай… словом, действуй по-суворовски.

Человек неуемной энергии, смелый, решительный командир полка того требовал и от подчиненных. Он знал майора, его личные качества, а потому в предстоящем большом наступлении поставил его батальон на решающее направление. Комбат, всегда спокойный и немногословный, вызывал к себе уважение. Когда дивизия находилась на плацдарме за Вислой, обещали ее пополнить, но последовал неожиданный приказ: «Немедленно наступать! Невзирая ни на что!».

Что же касается боевых качеств командира батальона майора Евплова, то они были, как говорят, на уровне. Окончив в 1941 году военно-пехотное училище, он зимой попал на фронт. Приняв стрелковую роту, участвовал в боях под Калининым. Там же в одной ночной схватке был тяжело ранен. Более двух месяцев лечился в госпитале. Просился снова на фронт, но командование, послало на курсы усовершенствования:

- Пару месяцев поучись, заодно и окрепнешь после раны.

Ему пришлось испытать тяжелейшие бои на Украине, под Харьковым, где наши войска попали в окружение. С величайшим трудом пробились на Северский Двинец. Из полка, а в нем числилось почти 2 тысячи человек, вышло всего 20.

Потом дивизию направили в прославленную5-ю ударную армию.

И в этой армии Евплому поначалу не повезло: опять был ранен. И  снова тяжело.

- Отвоевался, - вещали ему!

Уговорил-таки  врачей, добился предписания в свою, родную 230-ю дивизию.

Командир полка Ожогин, встретив его, не скрывал радости:

- Принимай, Иван, батальон. Командуй!

Теперь Евплову предстояло со своим батальоном наступать к Одеру, за которым зловеще маячило логово немецкого фашизма. В этой грандиозной Висло-Одерской операции командование решило перед генеральной атакой провести в боевую разведку, поддержав ее мощным получасовым артиллерийским огнем и ударами авиации. Для атаки от каждой дивизии выделялся батальон с танками и самоходно-артиллерийскими установками. Батальон майора Евплова был одним из них.

- Евплов, вперед! – услышал комбат голос командира полка по рации.

- Впере-од! – пронеслось над траншеей. – Впере-од!

Над землей выросла солдатская цепь, которую догоняли вышедшие из укрытия танки. Стреляя на ходу, боевые машины обогнали цепь и вместе с ней ворвались в оборону противника.

- Ур-ра-а! Ур-ра-а! -  бежали люди, не замечая опасности.

В охватившем порыве солдаты миновали первую траншею врага, вторую и вскоре отбросили остатки эсэсовских подразделений к третьей.

- Первая позиция взята! – доложил комбат подполковнику Ожогину. – продолжаю наступление.

- И дальше действуй так же!

Продолжая стремительное наступление, войска фронта в начале февраля 1945 года вышли на Одер и захватили на реке важный Кюстринский плацдарм. До Бердина оставалось всего 60 километров.

Вскоре командир корпуса генерал Рослый объявил приказ командующего 1-м Белорусским фронтом маршала Жукова о награждении майора Евплова орденом Суворова III степени и вручил награду.

Этим полковническим орденом по статусу награждались военноначальники и командиры, осуществившие в наступлении разгром превосходящих сил противника. Награждались генералы, командиры дивизий, корпусов, но чтоб комбаты…

- Тебе, бра, повезло, - сказал ему подполковник Ожогин. – Ты достоин этой награды. Надеюсь, что она не последняя. Действовал по-сувороски.

Наступление на немецкую столицу было назначено на 16 апреля.

За два часа до рассвета началась артиллерийская подготовка. Она была непродолжительной, но мощной, обрушившей на вражескую оборону сотни тысяч снарядов и мин. А потом, рассекая ночную мглу, в небо поднялся вертикальный столб яркого света. И тотчас вспыхнули расположенные через двести метров один от другого мощные прожекторы.

Никогда ничего подобного майор Евплов не наблюдал. Это было новшество, впервые применявшееся в военном деле. Свет сковал волю оборонявшихся, произвел на них ошеломляющее действие. К утру батальон, взаимодействую с танками  и артиллерией, преодолел главную полосу сопротивления врага и успешно продвигался к Зееловским высотам.

21 апреля батальон Евплова ворвался на окраину Берлина. Предстояло новое и последнее испытание. «Последний бой. Он трудный самый…».

Но вот на пути новое препятствие – река Шпрее. На ее противоположном берегу засели гитлеровцы. Удерживая мост, они с фланга вели губительный огонь по наступающим.

- Евплов, почему остановился? – запрашивал командир полка. - Сильное сопротивление?.. Так выставляй на прямую наводку орудия! Их у тебя в достатке.

Тогда комбату вспомнилось, как два года назад он с батальо­ном форсировал Северский Донец. Не было у него артиллерии и танков и, конечно же, ни минометов, ни огнеметов. Теперь они в избытке...

Батальон форсировал Шпрее в ночь на 24 апреля.

Маршал Жуков, вспоминая бои в Берлине, в своих мемуарах отметил действия 988-го стрелкового полка. Он писал, что за орга­низованность, мужество и героизм, проявленные при форсирова­нии реки Шпрее, за овладение многими объектами подполковни­ку А. М. Ожогину было присвоено звание Героя Советского Союза. Высоко оценивались и действия комбата Евплова. Он также удо­стоился высокого звания Героя. Летом 1945 года в Кремле ему вру­чили Золотую Звезду.

После окончания военной академии Иван Гаврилович долго служил в армии, учил командиров и солдат воевать так, как когда-то действовал сам, по-суворовски. Полковник воспитывал у под­чиненных необходимые боевые качества.

Далеко в прошлом осталась полная опасностей и тревог бое­вая юность. Но память о ней цепко держит пережитое. Да разве можно такое забыть!

А. Кобяков

ФЕДОР ПЕТРОВИЧ ЖАЛЫБИН

Я, Жалыбин Федор Петрович, родился в 1925 году в семье крестья­нина-батрака Жалыбина Петра Федотовича, погибшего 13 марта 1945 года при штурме Кенигсберга.

10 августа 1942 года я добро­вольно ушел на фронт, стал сыном полка 351-й стрелковой дивизии, ведшей оборонительные бои на Северном Кавказе, затем участвовал в боях за освобождение от фашистских оккупантов города Ростова-на-Дону и Ростовской обл. Наш 1675-й артминполк в составе 30-й Краснознаменной кавале­рийской дивизии был включен в группу по форсированию р. Дон в районе станицы Нижнегниловской.

Осталась навсегда в моей в то время юношеской душе память об ожесточенной схватке с фашистами, о безвозвратной потере моих юных товарищей, ушедших под лед реки Дон и оставшихся на обрывах берега.

Ко времени освобождения г. Ростова была проведена очень большая работа политруков с молодыми бойцами, которые впер­вые должны были участвовать в сложнейшем бою за Ростов. К этому времени мы узнали о великой победе наших войск под Ста­линградом и о том, что в городе батальон Мадояна уже ведет тя­желый бой на плацдарме в районе железнодорожного вокзала и что необходимо форсировать по льду р.Дон и перерезать дорогу на Таганрог, куда могли отступить немцы. Короче, мы поняли, что немцам готовится «котел» по опыту Сталинграда. Все это вызывало ощущение высокого боевого подъема и желание принять участие в этой важной операции, разработанной командованием Южного фронта.

К переправе р. Дон шла очень тщательно замаскированная подготовка - только ночью, так как днем фашистские самолеты висели в воздухе и беспрерывно бомбили город, прилегающие хутора и саму пойму р. Дон. Шла непрерывная заготовка камыша и рогоза и изготовление из них матподстилок на лед под колеса орудий и тяжелых 120 мм минометов. Заготавливали также чакан для обмотки копыт и сбруи лошадей, чтобы максимально заглу­шать шум переправы. Все это позволило нашим отдельным отря­дам и частям благополучно переправиться скрытно через Дон и Мертвый Донец (в этом месте теперь стоит стела в честь бойцов и офицеров, погибших в бою под обрывами и наверху, в Нижнегни­ловской).

В этой операции была полная взаимозаменяемость всех бой­цов и политработников, а также командиров и специалистов, орудийных и минометных расчетов. Я с группой бойцов во главе с лейтенантом Бондарем обслуживал первых наших атакующих: заменяли убитых и раненых у орудий и минометов, а также у 3-х танков и бронемашин, прорывались в глубь обороны немцев на Нижнегниловской и вели корректировку обстрела фашистов, на­седавших на наших наступающих бойцов в районе шоссе на Таган­рог. Короче говоря, в течение 13 февраля 1943 года наша наступа­тельная группировка обеспечила успешное форсирование р. Дон основными силами 30-й дивизии, 4-го Кубанского, 5-го Донского казачьих полков и других частей. Все это вынуждало фашистов прекратить осаду батальона Мадояна и, боясь «Ростовского кот­ла», с боями отступить на рубежи, «заранее подготовленные» на р. Миус.

При прохождении через Ростов мы встретили всеобщее лико­вание народа, нам помогали очищать улицы от завалов и немец­кой техники, нас угощали кто чем мог: хлебом, луком, чесноком, рыбой и т. д.

Это вселяло еще большую уверенность в неизбежности скорой победы над немецкими оккупантами. Гремела музыка оркестров, гармошек, баянов, гитар; народ ликовал от души и приветствовал нас - освободителей.

После переформирования наш корпус был преобразован в конно-механизированную группу Верховного главнокоман­дующего. В ночь на 27 августа мы участвовали в прорыве Миус-фронта - надежда Гитлера на реванш. В течение 3-х дней наш корпус «гулял» по тылам фашистов, громил базы боеприпасов, аэродромы и готовившиеся новые оборонительные рубежи нем­цев вплоть до р. Молочной (Мариупольские оборонительные укрепления немцев).

28 августа произошло решающее сражение на шоссе Таганрог-Мариуполь, по которому немцы стали отводить свои части из го­рода. Перерезав шоссе и укрепившись на холмах, наша часть 30-й дивизии утром 29 августа встретила врага сокрушительным ог­нем, внесла в ряды колонн отступавших немцев страх и неописуе­мую панику, и хотя немецкая авиация сплошными волнами (по 60-70 самолетов) постоянно бомбила наши оборонительные пози­ции, а заодно и свою колонну, мы устояли и до поздней ночи вели бой по полному уничтожению фашистов, рвавшихся из Таганрога на Мариуполь, боясь «нового Сталинграда». За участие в этой опе­рации и в последующих боях я был награжден как сын полка и от­важный артиллерист орденом Отечественной войны II степени. За освобождение Матвеева Кургана руководство района наградило меня медалью «За освобождение города и района от оккупантов».

В Ростове я живу более 50 лет, город мне и моей семье очень дорог, так как он не только воспитал во мне бойца-победителя и освободителя, но явился важной вехой в моей трудовой биогра­фии. Мне важно сознавать, что я принимал участие не только в освобождении города от гитлеровских оккупантов, но и в его вос­становлении, и я горжусь тем, что Ростову-на-Дону наконец по до­стоинству присвоено почетное звание «Город воинской славы».

За участие в боях с фашистскими захватчиками я удостоен был 2-х орденов Отечественной войны I и II степени, боевых и трудо­вых медалей, многих почетных грамот. В мирное время окончил аспирантуру, стал научным сотрудником Ростовского научного центра «Ноо-Экосфера 21 века», где тружусь и сейчас.

ЯКОВ НИКИФОРОВИЧ ЖЕВАГИН

 Призван в армию в марте 1942 года. Время было трудное, суровое, шли тяже­лые бои. На победу тогда можно было только надеяться.

Мобилизованный Сталинским райвоенкоматом города Ростова-на-Дону в марте 1942 года, я был за­числен в 140-ю отдельную танковую бригаду. Она формировалась в Невинномысске. С ней я участво­вал в боях за Кавказ, прошел путь от Оржоникидзе, освобождая Донскую землю от фашистов, до родного города Ростова-на-Дону.

Бои были страшные, трудные. Особенно тяжело давались пе­реправы через Дон, Каял, но мы верили в то, что победа будет за нами - сомнений не было, поэтому и победили.

Воевал в составе 140-й танковой бригады до 1944 года, потом был переведен на Белорусский фронт, в 1061-й самоходный артил­лерийский полк.

К наградам и званиям не стремился, хотелось скорее победить ненавистного врага. Уже в звании старшего сержанта участвовал в боях за освобождение Европы. Мы прошли от Ковеля до Люблина. Шли уже полные чувства радости, что победа не за горами, что мы уже освободили родную землю и теперь выполняем свой челове­ческий долг перед порабощенными народами Европы. Знали, что враг будет разбит и победа будет за нами.

Прошли через Польшу, освобождая Познань и Варшаву в ян­варе 1945 года, участвовали в прорыве обороны Берлина. Взятие Берлина 2 мая 1945 года я помню, как вчера. Никакая усталость и ранения не могли заглушить чувства радости. Только память о по­гибших боевых товарищах омрачала ее. Мы не забыли тех, кто не дожил до победы. Всю жизнь потом после войны я старался быть достойным их памяти и не посрамить звания русского солдата - освободителя мира.

Награжден многими орденами и медалями за мужество и геро­изм, проявленные в годы войны.

КРАТКАЯ СПРАВКА О БОЕВОМ ПУТИ ГВАРДИИ МЛАДШЕГО ЛЕЙТЕНАНТА ЯКОВА ДАВИДОВИЧА ЗАКА

Службу в Красной армии начал в октябре 1939 года в составе 69-го артполка 25-й Краснознаменной, ордена Ленина стрелковой диви­зии им. В.И. Чапаева. В составе ди­визии участвовал в мирном осво­бождении Бессарабии 26 июня 1940 года, будучи артразведчиком 1-й батареи 1-го дивизиона 16 мм пушек.

В бой вступил 22 июня 1941 г. на границе с Румынией по р. Ду­най в должности командира отделения артразведки, затем навод­чика пушки.

18 июня в составе полка отходил от границы, а затем участво­вал в боях по обороне Одессы и бал ранен 12 августа 1941 г. После госпиталя в составе 13-й стрелковой бригады (56-я армия) в долж­ности командира отделения конной разведки участвовал в тяже­лых боях по освобождению Ростова-на-Дону с 30 ноября 1941 г. и был ранен под Таганрогом 29 января 1942 г.

После госпиталя и запасного полка участвовал в боях за г. Керчь до 18 мая 1942 г., а затем после формирования части при­нимал участие в боях за г. Туапсе у горы Индюк в составе 195-го горно-вьючного минометного полка 83-й горнострелковой диви­зии в должности командира взвода управления, офицера связи. Начались бои с октября 1942 года. В составе этого полка участво­вал в освобождении Краснодарского края: Тахтамукай, Натухай, Энем, Северская, Ильская, Георгие-Афипская, Абинская, где был в третий раз ранен. Это был март 1943 года. Полк сражался под зна­менами 18-й, а затем 56-й армий.

После госпиталя и запасного полка с июня 1943 года участво­вал в боях в районе г. Крымск Краснодарского края в составе 7-й воздушно-десантной гвардейской бригады в артдивизионе сна­чала наводчиком, затем командиром 45 мм пушки. Звание - стар­шина.

В августе 1943 г. бригада была переформирована под Во­ронежем в 110-ю гвардейскую стрелковую дивизию, где я был командиром противотанковой пушки 45 мм сначала в 109-м от­дельном истребительном противотанковом дивизионе, а затем в 313-м стрелковом полку и участвовал в боях с форсированием Днепра в районе Кременчуга, Кобеляк. Сначала это была 37-я, затем 5-я гвардейская и, наконец, 53-я армия. В боях прошел от р. Днепр до г. Тимишоара, Румыния, освобождая Кировоград­скую область, отражая тяжелые танковые наступления немцев. А далее Звенигородка, Корсунь-Шевченковская операция, Балта, Котовск, Советская Молдавия. С августа 1944 года участвовал в Ясско-Кшиневской операции: Яссы, Бырлад, Бузэу, Афумати, Бу­харест, Каракал, Крайова, Филиаши, Стрехая, Турну-Северин и до г. Тимишоара.

После этого был направлен на фронтовые - 2-го Украинского фронта - курсы политсостава. 5 февраля 1945 г. мне присвоили звание младший лейтенант. Был направлен в 227-ю стрелковую дивизию, в составе которой я участвовал в боях по освобожде­нию Чехословакии - Злате-Моравце, Малые Топольчаны, Скали-ца, Годони Славков, Брно, и закончил войну в боях на Пражском направлении.

После окончания войны был направлен в 203-ю стрелковую дивизию в 610-й стрелковый полк комсоргом полка, участвовал в боях с японскими милитаристами на Забайкальском фронте в районах Халхин-Гола, пустыни Гоби, Хинган, Маньчжурии, осво­бождая Китай.

Награжден орденами Отечественной войны I степени, Красной Звезды, Славы III степени.

Демобилизован в 1947 г. и в этом же году поступил в РГУ на юридический факультет, который окончил в 1952 г.

С марта 1953 г. работал адвокатом в юрконсультации Ленин­ского района Ростова-на-Дону, с 1989 г. на пенсии.

Занимался патриотическим воспитанием школьной молодежи, являлся председателем Совета ветеранов 25-й Чапаевской диви­зии. До 2002 г. был юристом при городском Совете ветеранов.

ФЕДОР НИКИФОРОВИЧ ИВАНОВ

Родился 10 марта 1925 года. Призван в Красную армию в январе 1943 года.

Служил в 51-й армии, 126-й Горловской стрелковой дивизии, 550-м стрелковом полку в звании старше­го сержанта.

20 января 1943 года стрелковая дивизия форсировала реку Маныч, а в феврале Дон. Части 126-й дивизии с боями подошли к пригоро­ду Ростова-на-Дону, станции Аксайской, поселкам Орджоникидзе и Чкаловскому. 550-й стрелковый полк, в составе которого нахо­дилась 1-я рота 1-го батальона Федора Ивановича, освобождал северо-восточную часть Ростова-на-Дону, угрожая немцам окру­жением в центральной части города. Пройдя район Сельмаша, вышли на поселок Чалтырь, а затем ушли на Миус-фронт.

В составе 4-го Украинского фронта Ф.Н. Иванов освобождал Донбасс, Крым, в частности Севастополь. Участвовал в разгроме Витебской фашистской группировки. При освобождении Донбас­са лично уничтожил 3 танка противника, за что был награжден медалью «За отвагу». На Крымском перешейке, находясь на КП, из ПТР сбил фашистский самолет, за что был награжден орденом Сла­вы III степени. Участвовал в боевых действиях при освобождении города Шауляя, штурме крепости Кенигсберг, Пилау, города Фиш-хаузен. В Польше освобождал города Гдыня и Гданьск.

При штурме крепости Кенигсберг, находясь в должности по­мощника командира взвода разведки, вместе с личным составом взвода разведчиков взяли штурмом форт №5. Комендант форта застрелился. Было взято в плен 26 фашистов. За выполнение этой операции был награжден орденом Славы II степени. Войну закон­чил в Германии.

Награжден орденами Славы II и III степени, Отечественной войны II степени, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги» и 24-мя юбилейными медалями.

ВОЗНИКНОВЕНИЕ И ЗНАЧИМОСТЬ В СОСТАВЕ ГОСУДАРСТВА РОССИЙСКОГО ГОРОДА РОСТОВА-НА-ДОНУ

 Ростов-на-Дону - центр Ростовский области.

Расположен на правом высоком берегу Дона. Выгодное геогра­фическое положение определило Ростов-на-Дону как важнейший торговый центр и транспортный узел на пересечении сухопутных и водных дорог.

Город вырос из Темерницкой таможни, учрежденной в 1749 го­ду. Появлению таможни в низовьях Дона предшествовал ряд важ­ных исторических событий, связанных с борьбой Русского госу­дарства за Приазовье.

В 1761 году близ Темерницкого поселка была основана кре­пость, названная Ростовской в честь митрополита Димитрия Ростовского. Город, образовавшийся вокруг крепости, стал назы­ваться Ростовом-на-Дону.

Крепость Димитрия Ростовского и существовавший при ней торговый порт выполняли не только военные, но и экономиче­ские функции. Во всех войнах с Турцией, а их было 10, крепость была тыловой базой для снабжения русской армии, воевавшей в Крыму, на Кубани, а позже и на Кавказе. Под Ростовом и на Дону в последней четверти XVIII века строилась военная флотилия, сы­гравшая значительную роль в войне на воде.

Город рос и быстро развивался, так как здесь перекрещивались пути на Малороссию (Украину), Кубань, Нижнюю Волгу, Северный Кавказ, Центральную часть России.

Пути, проходящие через Ростов, связали Восток и Запад, Юг и Север. Поэтому Ростов - один из ключевых городов России, не только «ворота Кавказа», но и шире - в Азию. Это положение при­давало городу и огромное стратегическое значение.

Война пришла впервые в Ростов-на-Дону после Октябрьского переворота - мощные революционные ветры всколыхнули Тихий Дон.

Наступлением войск Южного фронта, начавшимся в октябре 1919 г. составом Первой конной армии, были разгромлены кон­ные корпуса Мамонтова и Шкуро 8 января 1920 года, освобожден Ростов. Армия Деникина была поставлена перед катастрофой.

В 1972 г. в Ростове был поставлен памятник Красным Конни­кам. В период Гражданской войны 1918-1920 гг. в Ростове не рабо­тали многие промышленные предприятия, большие разрушения нанесла война транспорту. После ее окончания в городе началось небывалое строительство, и к 1925 -1927 гг. хозяйство нашей обла­сти и города Ростова был восстановлено, перестроился и усовер­шенствовался паровозоремонтный завод им. Ленина, построена трикотажная фабрика, начато строительство, а в 1931 г. вступил в эксплуатацию крупнейший в стране и в мире завод сельскохозяй­ственного машиностроения «Ростсельмаш». За трудовой подвиг, совершенный строителями, завод был награжден орденом Трудо­вого Красного Знамени.

Все вопросы, касающиеся культурного строительства и на­родного образования, решались как первоочередные. Создано Ростовское отделение Союза советских писателей. Открыты отде­ления Союза композиторов и Союза художников.

На пустыре, разделявшем Ростов и Нахичевань, к ноябрю 1938 г. был построен театр имени М. Горького.

Город строился. Народ создавал все для себя и для будущих поколений.

С февраля 1920 г. развертывалась деятельность воссозданного Северо-Кавказского военного округа. Многие воспитанники СКВО, Первой конной армии впоследствии прославились в сражениях Великой Отечественной войны. В том числе вырастив в рядах Пер­вой конной армии Маршалов Советского Союза К.А. Мерецкова, А.А. Гречко, К.К. Рокоссовского, А.И. Еременко, С.К.Тимошенко и многих других.

Северо-Кавказский военный округ всегда считался одним из передовых в Красной армии. В предвоенные годы некоторые ча­сти, подразделения и отдельные воспитанники СКВО с оружием в руках защищали государственные интересы Советского Союза, участвовали в боях.

Мужество, отвагу и боевое умение проявили в 1936 г. в боях в Испании, в 1937 г. в районах озера Хасан и реки Халхин-Гол воины СКВО.

Летом 1941 г. мирный труд ростовчан, как и всего советского народа, был прерван.

Началась Великая Отечественная война.

ВАСИЛИИ ГРИГОРЬЕВИЧ КИРИЧКОВ

Родился 21 февраля 1922 года. В Красную армию был призван в мае 1941 года. Был курсантом пол­ковой школы, а потом Орловского пехотного училища.

В сентябре 1942 года из курсан­тов военных училищ была сфор­мирована 79-я отдельная стрелковая бригада, которая в ноябре 1942 года вошла в состав 28-й армии. 79-я отдельная бригада при­нимала участие в боях по отражению наступления армии Ман-штейна. В этой же бригаде, в 79-й отдельной разведроте в должно­сти помкомвзвода В. Киричков участвовал в боях за освобождение города Ростова-на-Дону в 1943 году.

10-11 февраля 1943 года, перед началом наступления Крас­ной армии, 10 человек из разведроты во главе с В.Г. Киричковым, разведала оборону противника и его огневые точки на противо­положном берегу реки Дон. Задача была выполнена, но Василий Григорьевич был тяжело ранен и направлен в госпиталь. После госпиталя прибыл во фронтовой запасной полк. В составе 20 чело­век был направлен в Казанское танковое училище.

Воевал на Белорусском фронте, в 23-й отдельной гвардейской бригаде, в 11-й гвардейской армии 3-го Белорусского фронта под командованием ростовчанина генерала К.Н. Галицкого. Штурмо­вал город Кенигсберг.

При прорыве обороны противника на реке Нарев в Польше, наши войска несли большие потери. Воевали на английских танках «Валентан». Они легкие, с повышенной проходимостью. Во время наступления Василий Григорьевич выбросил дымовую шашку, вве­дя противника в заблуждение - тот подумал, что танк уничтожен, и прекратил огонь, это спасло танкиста от гибели.

После этого боя на вооружение поступили наши танки Т-34. Им не было равных.

Закончил войну В.Г. Киричков на заливе Фитесс-Кофф в 1945 го­ду. Имеет 25 наград. Из них два ордена Красной Звезды, орден Отечественной войны I степени. Награжден медалями «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 -1945 гг.», «За оборону Сталинграда» и др.

НИКОЛАИ ПЕТРОВИЧ КОВАЛЕВ

Войну Николай Петрович Кова­лев начал в августе 1942 года, бу­дучи семнадцатилетним парнем. В составе 103-го гвардейского стрел­кового полка 34-й гвардейской дивизии он принимал участие в освобождении г. Ростова-на-Дону в феврале 1943 года. В 103-м гвар­дейском стрелковом полку он был зачислен в химический взвод.

Наступление 34-й гвардейской дивизии на Ростов-на-Дону ве­лось со стороны г. Батайска. На подступах к Ростову была органи­зована очень сильная оборона немцев. Шли ожесточенные бои.

34-я гвардейская стрелковая дивизия атаковала противника с юго-западного направления.

Развивая наступления, дивизия с боями вышла к реке Миус в районе села Куйбышево, где и заняла оборону.

Командование полка приказало заминировать нейтральную полосу, для того чтобы предотвратить нападение противника. Минирование проводилось химическими минами. Устанавлива­ли ящики, в которых находились бутылки с горючей смесью КС и запалом. В каждом ящике находилось по двадцать бутылок с «ко­варной смесью». При взрыве бутылки с горючей смесью КС пламя невозможно было сбить, так как эта жидкость выделяла кислород. Ее использовали для уничтожения немецких танков.

Закладка ящиков с горючей смесью была сложной задачей, так как приходилось переходить реку Миус, которая была неширо­кой, но быстрой, и в темноте отыскивать заранее вырытые ямы.

При переноске ящиков, бутылки звенели, и немецкие солдаты от­крывали огонь из крупнокалиберного пулемета в сторону доно­сившегося звука. К счастью, обошлось без потерь. С поставленной задачей химический взвод справился. Нейтральная полоса была заминирована.

От реки Миус дивизия направилась на Украину и вошла в со­став 4-го Украинского фронта. В боях за Украину в районе Крас­ного Луча Николай Петрович получил ранение. Выписавшись из госпиталя, был направлен в 3-ю гвардейскую Волновахскую диви­зию в качестве связного. День Победы Николай Петрович Ковалев встретил в Австрии.

ЛЕОНИД АНАТОЛЬЕВИЧ КОНЕВ

Родился 18 июня 1922 года. Призван   в  Красную армию 15 сентября 1941 года. Воевал в гвардейской желез­нодорожных войск Варшавской ордена Кутузова бригаде в долж­ности помощника командира взвода.

13 февраля 1943 года возводил переправу через реку Дон в районе Кумженской рощи.После освобождения города Ростова-на-Дону восстанавливал железнодорожный мост через реку Дон.

После пошли на город Таганрог и Миус-фронт. Освобождал Украину, Беларуссию, город Гудермес. Закончил Великую Отечественную войну в Берлине.

Награжден орденами Красной Звезды и Отечественной войны II степени, медалью «За боевые заслуги» и еще 22-мя медалями.

АЛЛА СЕРГЕЕВНА КОНОПЛЯННИКОВА

Я родилась 27 декабря 1928 го­да. Участвовала в Сталинградской битве и освобождении г. Ростова-на-Дону 14 февраля 1943 г.

В 1942 г. нас вместе с мамой эвакуировали из Ростова. Успели доехать до небольшой станции Ку-берле, как вдруг кто-то закричал: «Вылезай!» Мы повыпрыгивали из вагонов, а поезд начали нещадно бомбить. Через пару минут все кончилось. Стоим мы напротив груды искореженного металла, а вокруг одни калмыцкие степи. Куда податься?

Пошли мы с мамой в хирургический полевой передвижной госпиталь №117, попросились взять к себе. У мамы медицинского образования не было, а мне всего 13 лет. Но спасибо начальнику, не отказал. Мама стала прачкой, стирала белье персонала и ране­ных, а я чем только не занималась! Носила медикаменты, таскала в сетке пятилитровые баллоны со спиртом, ухаживала за ранеными. В общем, была на подхвате.

Тяжело вспоминать то время. Зима 1943 года выдалась холод­ной, мороз был под 40 градусов. А у нас практически нет воды - ни для операций, ни для питья. Где ее возьмешь в степи? Выдавали нам один котелок воды в день на целый штат сотрудников.

Госпиталь наш находился в 4 - 5 километрах от линии фронта. Выносили раненых сотнями, нередко приходилось и своих хоро­нить, из медсанбата, тех, кто непосредственно в бою участвовал, с солдатами в окопах сидел. Но и нам тоже доставалось. Один раз меня ранило в спину, извлекли два осколка. Предлагали отправить в тыл, но я решила остаться в госпитале. Вылечилась чуть-чуть - и опять за работу.

В 1943 г. нас с мамой перевели в 171-й госпиталь. Вместе с ним мы дошли до Прибалтики, через Украину, Белоруссию, дре­мучие Брянские леса. Стоишь, бывало, ночью в карауле, а вокруг волки воют, медведи где-то бродят. И не знаешь, кого бояться, немца или их.

1945 год застал нас в Латвии. В ночь с 8-го на 9-е мая вдруг раз­даются крики, выстрелы. Мы в страхе подумали, что снова обстрел. Выбегаем на улицу и слышим: «Победа!»

Демобилизовалась я из армии в июле 1945 года, возвратилась в Ростов и продолжила учебу в вечерней школе №68. Одновре­менно работала в переплетной мастерской. Затем окончила курсы чертежников-картографов при картографической части Северо-Кавказского военного округа.

С 1959 по 1984 г. работала в проектном институте «Южгипро-водхоз». Награждена орденом Отечественной войны I степени, медалями «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда», «Вете­ран труда» и еще 14-ю медалями.

Инвалид ВОВ первой группы, с 1987 года принимаю участие в работе городского Совета ветеранов, а с 2004 года - в Совете вете­ранов Ленинского района.

ПАВЕЛ ДМИТРИЕВИЧ КРАВЧЕНКО

Родился 15 августа 1924 года. Призван в Красную армию 12 апре­ля 1942 года. Город Ростов-на-Дону освобождал 14 февраля 1943 года. В составе 3-го батальона 159-й стрел­ковой бригады 1-го гвардейского корпуса 28-й армии мы первыми форсировали реку Дон и первыми ворвались в Ростов на заре 8 фев­раля 1943 года. В течение шести дней, в полном окружении вели на железнодорожном вокзале тяжелые, кровопролитные бои, неся большие потери. У нас было только стрелковое оружие и противо­танковые ружья. И все же выстояли до прихода основных сил. Участник Сталинградской битвы.

Награжден двумя орденами Отечественной войны, «За безу­пречную службу в ВС» III степени и многими медалями.

Все документы и имущество остались в городе Грозном ввиду Чеченских событий.

СЕРГЕИ ЕГОРОВИЧ КУКУЮК

(партизанский псевдоним Донской), начальник штаба партизанского отряда под командованием М.М. Трифонова (Югова).

1941 год. Тяжелые бои за Ро­стов. Советские войска вынуждены были отступить. Немцы вошли в город. Начались грабежи и варварство фашистов.

Впервые я познакомился с Михаилом Трифоновым в военко­мате г. Ростова-на-Дону 14 июля 1941 года, откуда мы призывались по мобилизации. М.М. Трифонов мечтал о борьбе в подполье. И его мечта стала суровой явью, но это произошло позже.

63-й полк 45-й отдельной стрелковой бригады, в рядах кото­рой я воевал рядовым бойцом, был окружен севернее Сталингра­да. Многим, в том числе и мне, удалось вырваться из вражеского кольца и пробраться в свои родные места.

Немцы были в городе, творили бесчинства, расстреливали мирных жителей. Это вызывало ненависть всех честных людей. Не могли остаться в стороне от борьбы мои братья Владимир, Ти­мофей и Яков, их друг Валентин Кузьмин и моя жена Нина Григо­рьевна Яковлева. Эта немногочисленная группа единомышлен­ников начала уже действовать. В оставленной немцами на 37-й линии автомашине Валентин Кузьмин, мои братья Яков и Тимо­фей забрали оружие. Владимир Кукуюк в это время работал в ста­нице Ольгинской на уборке хлеба, который немцы собирались вывозить в Германию.

По возвращении в Ростов я послал мою жену Нину в Ольгинку, чтобы помочь Владимиру вернуться в Ростов, где начинала свою деятельность наша подпольная группа. Владимир продумал пути ухода и, уходя, поджег хлеб, подготовленный к вывозу в Германию. Так начинала свою деятельность подпольная группа, которая по­том выросла в самый крупный в Ростовской области партизанский отряд.

К тому времени М.М. Трифонов был переброшен в Ростов раз­ведотделом штаба Южного фронта со специальным заданием: ор­ганизовать подпольно-партизанскую борьбу с фашистами в тылу врага. И вот октябрьским погожим днем 1942 года иду я по глав­ной улице города и вдруг вижу Михаила. От неожиданности чуть не вскрикнул, но овладел собой. Стараясь не вызвать подозрений, мы свернули на тихую улицу. Я спросил Трифонова, почему он в го­роде, где живет. «Теперь я - Югов... - сказал он. - Понял? Запомни». И еще сказал, что зайдет ко мне домой попозже, там и поговорим.

Под вечер Югов пришел ко мне. Засиделись допоздна, Михаил рассказал, как попал в Ростов. С благодарностью говорил об Оль­ге Петровне Пача, на квартире которой он остановился в поселке Орджоникидзе. «Пришел я туда, а там страшное горе: мужа и сына расстреляли фашисты. Несколько дней пробыл я у Ольги Петров­ны, - продолжал Югов. Надежной защитой для меня оказалась та­бличка со словом «тиф», которую Олег Пача, младший сын Ольги Петровны, прибил на ворота. Но у них оставаться было опасно, да и семье Пача мое присутствие могло повредить. А потом, быть на нелегальном положении и вести борьбу трудно».

Моя жена Нина, не задумываясь, предложила прописать Ми­хаила у нас по 38-й линии, дом 70. Утром Трифонов ушел к Пача. Прощаясь сказал: «Ждите, приду».

Шли дни, но Югова не было. Я уже стал волноваться. Но вот в конце октября он вошел в калитку. В руке у него был чемоданчик. «Принимайте постояльца», - сказал он так, будто мы с ним расста­лись только вчера.

Вечером, не зажигая огня, мы сидели за столом, и я называл людей, на которых можно положиться. Назвал своих трех братьев -

Владимира, Якова и Тимофея, которым не удалось отступить с на­шими частями, Валентина Кузьмина и Нину Яковлеву. Эти люди и составили ядро будущего партизанского отряда. К этому неболь­шому списку Югов добавил Надю Сухину, которая работала в бур­гомистерской столовой и с которой он познакомился у Пача. Там же он вовлек в отряд врача поликлиники №1 Д.П. Ломову. Югов сказал, что предложил Пача выехать из Ростова. Оставаться ее се­мье было опасно. В октябре семья Пача покинула Ростов.

Мы начали действовать. Бывая в бургомистерской столовой, где мы встречались с Надей Сухиной, мы обратили внимание на кассира Лидию Акимову. У нас сложилось впечатление, что она может быть нам полезна.

Михаил Югов предложил Наде прощупать Акимову. Вскоре Су-хина с присущей ей осторожностью и настойчивостью выявила, что кассир своя и давно ищет связи с подпольщиками, что у нее скрывается брат - коммунист В.П. Благодарёв, которого необхо­димо свести с партизанами. Узнав об этом, мы дали согласие на встречу с Благодаревым.

Встреча состоялась в доме Акимовой. Этот человек оказался для нас отличной находкой.

На следующий день мы снова встретились с Благодаревым. Он познакомил нас со своим племянником Яковом Пимоненко. Так наш отряд увеличился еще на одного человека, который вскоре проявил себя с самой лучшей стороны.

В конце октября на нашей квартире собрались В.П. Благодарёв, врач Д.П. Ломова, мой брат В. Е. Кукуюк (псевдоним Орел) и я. Это было первое заседание ядра отряда. Постановили: командиром отряда считать Югова (М.М. Трифонова), комиссаром утвердить В.П. Благодарева, начальником штаба - меня, СЕ. Кукуюка (псевдо­ним Донской), командиром ударной боевой группы - В. Кукуюка («Орел»), врачом - Д.П. Ломову.

Отряд увеличивался с каждым днем.

Запасы оружия в отряде были невелики. Того, что добыли Яков и Тимофей с Валентином Кузьминым из немецкой автомашины на 37 линии, было недостаточно.

Несколько винтовок, пистолетов и гранат, которые нам, Вален­тину Кузьмину, брату Владимиру и мне удалось еще унести из немец­ких автомашин, незначительно пополнили партизанский арсенал.

18 ноября 1942 года партизаны под командованием М.М. Юго­ва совершили дерзкий налет на Западный разъезд. Там стояли ва­гоны с оружием, охраняемые мадьярами. В операции участвовало 8 человек: В. Кукуюк, Я. Пимоненко, Т. Кукуюк, В. Косарев, И. Мироненко, В. Кузьмин, Н. Николаев и я. Партизаны точно установили, когда сменяются посты, и бесшумно напали на часовых.

Через несколько минут с часовыми было покончено. 30 вин­товок, 3 пулемета, 20 тысяч патронов забрали партизаны. Все это погрузили в машину и доставили на склад, где хранилось оружие партизан.

Большое внимание уделяло руководство отряда освобожде­нию военнопленных. Разработкой операции по освобождению наших пленных из лагеря №192, расположенного в Северном по­селке, занимался В.П. Благодарев. Была установлена связь с вра­чом лагеря В.Д. Авдеевым. Освобожденных размещали на явочных квартирах, а потом они вливались в партизанский отряд. Среди освобожденных был и Хомутов, ставший с 25 января 1943 года ко­миссаром отряда, так как отряд готовился к широкомасштабным операциям по освобождению Ростова, и опыт боевого офицера был востребован.

Борьба в подполье - тяжелый ратный труд. И, несмотря на строжайшую конспирацию, избежать потерь не удалось. 8 ян­варя 1943 года к М.И. Щербакову я и В.А. Кузьмин привели двух освобожденных военнопленных, совершивших с нашей помощью побег из лагеря №192. На время их оставили у Щербакова, что­бы потом переправить в район Сельмаша к Л.Я. Пономаренко и В.П. Хохловой, хозяевам конспиративных квартир. 10 января про­вели беседу с военнопленными. Все они единодушно выразили желание вступить в отряд и вести борьбу в партизанском подпо­лье. Но Щербаков и его семья были арестованы, а через несколько дней М.И. Щербаков был расстрелян в гестапо, но никого не вы­дал, хотя подвергся пыткам. Это была тяжелая утрата.

В конце января среди оккупантов и их холуев чувствовалась нервозность. Приближался час расплаты: уже шли бои на родной Донщине, советские войска приближались к Ростову. Особенно нервничали полицаи и прочая нечисть, выросшая, как грибы-поганки, при «новом» режиме.

Однажды мы узнали о том, что в поселке Маяковского соби­раются так называемые казачьи атаманы, чтобы обсудить вопрос, как им драпануть вместе с фашистами на запад.

«Не дадим уйти от кары народной», - сказал наш командир, и мы стали разрабатывать план операции.

27 января в 20.00 в поселок Маяковского въехал грузовик с потушенными фарами. Остановившись в переулке, партизаны спешились и до наступления полуночи укрылись на квартирах у собратьев по оружию Г. Леонова и И. Комарова. Ожидая на­значенного часа, Югов еще раз напомнил о плане операции, о мерах предосторожности, о том, как действовать в случае осложнения.

В 24.00 вся наша группа была у дома, в котором собрались «ата­маны» и немцы. Югов с частью партизан направился к той части здания, где размещались гитлеровцы. Оставшихся товарищей воз­главил я. Мы должны были уничтожить «атаманов». Мы забросали это сборище гранатами.

Дерзкие налеты разросшегося до 121 человека отряда под командованием Югова не могли не волновать фашистов. Участи­лись облавы, аресты, но это не помогало. Партизаны продолжали мстить за поруганную землю, свою землю, свою Родину.

Однажды Югов, Орел, Кузьмин, Благодарев и я отправились на явочную квартиру, на 15-ю линию, к Сутягиной. В. Кузьмин и В. Ку­куюк остались следить за улицей. Вдруг их внимание привлекли румыны, которые, привязав к дереву запряженных в телегу лоша­дей, ушли в дом. В. Кузьмин доложил об этом мне.

«Вот и решение продовольственной проблемы», сказал я Ми­хаилу.

Югов с полуслова понял меня и разрешил увести лошадей. На базе мы их забили - мясо пошло в партизанский котел.

Чем ближе была Советская армия, тем активнее становились действия партизан. Они не знали теперь отдыха ни днем, ни но­чью. Клименко с группой товарищей взорвал фильтр, очищающий воду для пивзавода, Самуилов сжег электромотор, подававший воду для немецких частей. С 5 по 14 февраля Самуилов с группой партизан охранял пивзавод от взрыва. Они пошли на такую хи­трость: вывесили плакат на русском и немецком языках: «Замини­ровано».

Благодаря партизанам была сохранена бумажная фабрика с большими запасами бумаги.

Да, рос опыт партизанской борьбы, мужали, крепли наши то­варищи.

Все ближе и ближе раздавалась канонада. Это советские войска, ломая сопротивление врага, шли в наступление. Наш штаб принял решение ударить всем отрядом по врагу с тыла и помочь наступающим частям очистить город от фашистов.

В ночь на 13 февраля одна группа партизан под командовани­ем Югова проникла к огневым точкам противника, установлен­ным в районе разъезда Западный и завязала бой. Одновременно другая группа под моим командованием вступила в бой север­нее поселка Сельмаш с немецкими подрывниками, которые хо­тели взорвать крупные здания и заминировать пути подхода Со­ветской армии к Ростову. Подрывники были отогнаны, частично уничтожены. Так и не успели они сделать свое черное дело. По­сле этого наша группа соединилась с другой половиной отряда, и в ночь на 14 февраля 1943 года весь партизанский отряд под командованием Югова в течение 6 часов вел бой с минометным батальоном немцев в районе разъезда Западный. Уничтожено было около ста вражеских солдат и офицеров, взорван склад бо­еприпасов и три миномета. Мы не потеряли ни одного человека. Только двое получили ранения.

14 февраля 1943 года советские войска освободили Ростов-на-Дону от фашистских захватчиков. Народликовал. Обнимая воинов-освободителей, люди плакали от счастья.               Глядя на эти волнующие сцены, мы радовались вместе со всеми вдвойне: ведь в том, что гитлеровцы выбиты из города, была доля и нашего ратного труда. А какова эта доля, судите сами.

За время боевых действий партизаны отряда уничтожили не­сколько сот гитлеровцев, 4 орудия, 3 миномета, 6 станковых пу­леметов, 2 склада с горючим, 2 склада с боеприпасами, 2 склада с продовольствием, железнодорожный состав с горючим (20 ци­стерн), 6 тысяч кож и 480 кавалерийских седел с мягкой тарой (14 тысяч мешков). Кроме того, партизаны отбили у врага 17 стан­ковых и 55 ручных пулеметов, 34 автомата, 791 винтовку, 135 тысяч патронов и 5 автомашин.

Мужество и героизм проявили народные мстители в священ­ной борьбе с врагом. О многих мной рассказано. В заключение мне хочется вспомнить о наших славных женщинах. Их скромное мужество всегда поражало меня. Это машинистки В.А. Краева и А.С. Сердюк, распространители листовок Н.И. Мунстер, Н.Г. Яков­лева, В. Дугина, А.И. Свирюкова, В.П. Хохлова, П.И. Пономарен-ко, М.К. Кобзева, Т.Н. Деточенко, П.М. Сутягина, А.Е. Сталинович, А.Я. Демьяненко, М.И. Лотошникова, В.Е. Шимченко, Л. Подушко, Л.Е. Мельникова, Т.И. Зеленчук, В.С. Симонова, В. Украинская, А.И. Савельева, А.И. Агогобян и другие. Всех не перечтешь. На лю­бое задание они шли бесстрашно. Выполняли роль связисток, уни­чтожали телефонную связь, доставали продукты для партизан.

Теплом и заботой окружали освобожденных из лагеря воен­нопленных партизанки В.Е. Шимченко, М.И. Лотошникова, П.И. По-номаренко, В.П. Хохлова и др. В доме Лотошниковой был вылечен освобожденный из лагеря военнопленных полковой комиссар А.Н. Хомутов. Вступив в отряд, он проводил большую воспитатель­ную работу среди партизан и стал нашим комиссаром с 25 января 1943 г.

Большую помощь отряду оказывали юные партизаны: Анато­лий Подушко, Оля и Володя Щербаковы, Людмила Подушко, Олег Пача, Савва Лотошников. Не вызывая подозрений, они часто про­никали в такие места, где нельзя было пройти взрослому.

...Ростов был освобожден. Война уходила на запад. Большая часть партизан влилась в действующую армию, чтобы продолжать громить врага, гнать его с нашей земли. Другая часть партизан во главе с командиром Юговым готовилась к новым рейдам по тылам врага...

Много лет отделяет нас от тех тяжелых, но памятных, героиче­ских дней.

Многие товарищи уже ушли из жизни. Время делает свое дело.

Погибли смертью храбрых, смертью героев командир отряда М. М. Югов, юный радист П. Лебедько, партизаны М. И. Щербаков, А. Ширази, К. Таранцев, В. А. Авдеев, Л. П. Акимова и другие.

Память о них будет вечно жить в наших делах. Память о героях будет жить, пока живет человечество, а оно бессмертно.

ЯКОВ ЕГОРОВИЧ КУКУЮК.

НИНА ФИЛИППОВНА ЗИМОВИЧ

В конце сентября 1942 г. в Пролетарском районе г. Ростова разведчиком М.М. Трифоновым (Юговым) начал организовывать­ся партизанский отряд для борьбы с немецко-фашистскими вой­сками и руководящим составом организаций, созданных немцами из предателей местного населения. У истоков образования парти­занского отряда стояли патриоты Родины братья Тимофей, Сергей, Яков и Владимир Кукуюки, которые проводили активную работу по вовлечению в отряд патриотов, готовых бороться с немецко-фашистскими захватчиками.

К концу октября 1942 г. отряд вырос до 45 человек, а к моменту освобождения г. Ростова-на-Дону в феврале 1943 г. в отряде было 122 партизана, в том числе 24 женщины и 4 подростка.

В октябре месяце от распространения листовок и сбора инфор­мации о противнике отряд перешел к активным боевым действиям. За 4 месяца отряд совершил 12 боевых акций по уничтожению живой силы противника и его вооружения, захвату оружия врага.

Во всех боевых операциях принимали самое активное участие братья Кукуюки. Сергей был начальником штаба партизанского отряда, Тимофей входил в состав штаба и претворял в жизнь раз­работанные мероприятия, Владимир возглавлял диверсионную группу отряда, Яков управлял автомашиной, на которой партиза­ны выезжали на боевые задания. Связной в отряде была Нина Фи­липповна Зимович, которая выполняла и другие задания отряда.

О деятельности ростовских партизан, ведущих борьбу в тылу врага, 26.01.1943 г. Совинформбюро сообщило: «Отряд ростовских партизан в боях против немецко-фашистских захватчиков истре­бил до 200 вражеских солдат и офицеров. Партизаны уничтожили 24 автомашины и 6 повозок с боь, .рипасами, шестиствольный ми­номет и противотанковое орудие и сожгли 25 тонн горючего. За­хвачено 2 пулемета, более 100 винтовок и 25 тысяч патронов».

Но еще и в феврале месяце партизаны своими активными действиями оказывали помощь частям Советской армии в уни­чтожении живой силы противника и быстрейшему освобождению г. Ростова-на-Дону.

За проявленное мужество и умелые действия 24 партизана были награждены государственными наградами, в том числе все четыре брата Кукуюки.

После освобождения г. Ростова все братья продолжили служ­бу в армии, принимали участие в освобождении нашей Родины и европейских стран от фашистской чумы. По завершении военных действий вернулись в Ростов и работали по восстановлению на­родного хозяйства нашей страны.

Наша Родина все ближе подходит к 65-й годовщине Победы в Великой Отечественной войне. Все меньше остается участников тех грозных событий. Согласно данным в 1965 г. в г. Ростове про­живало 16 партизан, а ныне их осталось в живых только 5 человек. Три участника живут в Пролетарском районе. Это братья Сергей и Яков Кукуюки и связная отряда Нина Филипповна Зимович.

РАССКАЗ ВЕТЕРАНА ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ ИВАНА МИХАЙЛОВИЧА КУРОЧКИНА, ЗАПИСАННЫЙ ЕГО ВНУКОМ

Хочу рассказать вам об одном из самых запомнившихся эпизо­дов военного времени.

Это было в середине августа 1943 года. Нашей роте был дан приказ провести разведку боем. Цель такой разведки - выявить огневые позиции противника и захватить «языка».

Рано утром после короткой артподготовки мы двинулись на позицию врага. Поднялась неистовая стрельба. Примерно через час мы ворвались в немецкие траншеи. Тут приказ: отходить. А двум пулеметным расчетам было приказано укрепиться в воронке на склоне кургана позади наступавшей цепи и обеспечить при­крытие.

Возвратившись в свои окопы, мы поняли, что пулеметчикам от­ход отрезан: немец перекрестным огнем поливал овраг перед на­шими окопами. Командир роты послал связного к пулеметчикам с приказом оставаться в воронке до темноты. Связной не пробежал и сотни метров - погиб; послали второго солдата - тоже был сра­жен пулей. И третий...

Командир роты оглядел нас и спросил: «Добровольцы есть?». Как один мы все вызвались идти на смерть. Командир выбрал меня для выполнения этого задания. Он дал мне четкие указания - дер­жаться земли и не высовываться.

Трудность задания заключались в том, что поле, через которое лежал мой путь, легко простреливалось немцами. Я поднялся и, перешагнув через бруствер, упал в небольшую воронку. Подо­ждав, пока немного стихнет стрельба, я пополз к пулеметчикам.

На этом месте после боев осталось множество воронок от сна­рядов и небольших окопов, вырытых наспех солдатами. Я ориен­тировался по этим ямкам - то по-пластунски, то мелкими перебеж­ками, то затаившись. Я прижимался к земле, прямо приклеивался и все равно искал любые выемки и выступы. Когда я добрался до пулеметчиков и передал приказ командира, то и сам не поверил, что живой. Но была еще дорога назад, к своим.

Отдав ребятам все гранаты и боеприпасы, что сумел донести, я отправился в обратный путь. Это было в середине дня, солнце было еще высоко, я очень осторожно передвигался, как вдруг ря­дом услышал голос раненого солдата. Он был ранен в живот, по­терял много крови и не мог ползти. Я снял рубашку, наспех пере­вязал рану и пополз с ним на спине. Уже к вечеру мы добрались до своих. Кожа на моих руках была стерта до крови, а сердце билось так сильно, что не передать. Раненый лежал и, плача, благодарил меня за спасение, говорил, что после войны встретимся. А я даже не догадался спросить, как его зовут.

Подошел командир, в ответ на мой доклад, что приказ выпол­нен, поблагодарил меня и сказал: «Представить рядового Курочкина к медали «За отвагу».

А 18 августа я и сам был тяжело ранен. В разгар нашего нас­тупления под хутором Ясиновским пуля ударила меня в грудь и застряла в легком. Я потом долго лечился, но на фронт больше не попал.

До сих пор я ношу в себе эту пулю, иногда она мне напоминает о тех огненных годах.

ПЕТР СЕРГЕЕВИЧ ЛАКОСИН

Петр Сергеевич Лакосин, 11 ян­варя 1924 года рождения, в армию был призван в 1942 году, в августе прошел боевое крещение и полу­чил первое ранение в голову при отражении непрерывных танковых атак у Эльхотовских ворот, откры­вавших фашистам простор для на­ступления на Северный Кавказ.

После излечения в госпитале был направлен в отдельный ис­требительный противотанковый дивизион (ОИПТД) 159-й бригады 271-й стрелковой дивизии 28-й армии, с которой продолжил на­ступление в направлении на Ростов. В бою за станицу Песчанокопскую был ранен в левую руку, но остался в строю с однополчана­ми - наводчик 45-мм орудия Петр Лакосин превыше всего ценил фронтовую дружбу.

Освобождая села и станицы Ростовской области, к началу фев­раля 1943 года 159-я отдельная стрелковая бригада вышла на под­ступы к Батайску и в ночь на 7 февраля вступила в бой за крупней­ший железнодорожный узел на юге страны. К концу для Батайск был полностью очищен от захватчиков.

Для наступления на Ростов командование сформировало из числа бойцов 159-й бригады 3-й сводный штурмовой батальон, командование которым принял старший лейтенант Гукас Мадо­ян; ему были приданы малая группа в составе минеров, снайпе­ров, автоматчиков, артиллерийский расчет 45-мм орудия, навод­чиком которого был Петр Лакосин, и расчет ПТР. Задачей группы было разминировать проход от Дона, снять колючую проволоку, обозначить проход вешками, обеспечить продвижение батальона Мадояна на правом берегу. Петр Сергеевич вспоминает:

«Правый берег фашисты хорошо укрепили дотами, дзотами, сетью глубоких траншей, хорошо продырявили бомбами и снаря­дами лед, толщина которого доходила до 70 см. В ночь на 8-е фев­раля наша группа и батальон Мадояна начали форсировать Дон. Страшно было в полной темноте попасть в полынью и погибнуть, не выполнив задания.

Наступали левее железнодорожного моста. Когда вышли на правый берег, смелость и уверенность придала нам силы, мы выполнили поставленную задачу: батальон Мадояна незамечен­ным прошел вправо от моста к устью Темерника. Наша брига­да закрепилась на линии прохода, но один из бойцов ушел за вешки и подорвался на мине, взлетев в воздух. Нас обнаружили немцы, завязался жестокий бой, продолжавшийся двое суток. Нас поддержали наступавшие слева на Гниловскую бойцы 248-й дивизии.

Новой задачей группы стало обнаружение и уничтожение укрепленных огневых точек противника, чтобы расширить проход для наступавших наших войск. Потери группы были значительны­ми, 10 февраля нас вывели из боя, отвели в Батайск, а наши пози­ции заняли другие войсковые подразделения.

В Батайске нас встретил командир нашей 1-й батареи стар­ший лейтенант Гранкин, поздравил с выполнением поставлен­ных задач, приказал привести боевое оружие в порядок и дал сутки отдыха перед окончательным освобождением Ростова от врага.

Днем 11 февраля нам разрешили посмотреть освобожденные улицы Батайска и железнодорожную станцию. Мы с моим под­носчиком снарядов Васей Каравайкиным - детдомовцем из Смо­ленска, вышли на железнодорожные пути к множеству эшелонов с трофеями и награбленным на нашей земле фашистами имуще­ством. В раскрытом вагоне увидели блокноты и карандаши, об­радовались: будем письма писать. Рядом разгружали немецкий эшелон с карабинами и патронами. Я попросил карабин у разгру­жающих и услышал: «Берите хоть на роту».

В отдалении виднелось уцелевшее дерево с каким-то утолще­нием наверху. Его я сбил первым выстрелом из карабина. Один офицер показал мне на здание метрах в 150 с флюгером на коньке – опять с одного выстрела флюгер закрутился.

Через 10 минут появляется старший лейтенант с вопросом: «Кто стрелял?» С карабином в руках я ответил, что я. Он предложил мне перейти в снайперскую роту по уничтожению осветительных ракет во время решающего штурма Ростова. Я ответил, что уже был в Ростове. Он спросил: «В той группе, что пробивала проход батальону?» Я подтвердил.

Мы с товарищем вернулись в расположение батареи, где узна­ли, что наш расчет включен в одну из штурмовых групп, которая должна с боем выйти к железнодорожному вокзалу по нашему прежнему маршруту - через донской лед с огромными полынья­ми, едва затянутыми тонкой корочкой льда в ночной тьме.

12 февраля опять под градом мин и пуль мы осторожно про­двигались к правому берегу, припадая ко льду под осветительны­ми ракетами на парашютах. Снайперская рота по уничтожению ракет выпускала тысячи трассирующих пуль по ракетам, они гас­ли, мы поднимались... Много было таких бросков в коротких про­межутках темноты. А как мы злились, когда снайперы не успевали сбить ракету до нового залпа!

Но вот и берег. Закрепились, с ночи 12 февраля и до вечера 13-го вели бой с наседавшими фашистами, выбили их с линии оборонительного рубежа и привокзальной площади. А в районе Сельмаша бой продолжался до 3 часов ночи 14 февраля. В 3 часа ночи все стихло, и в этой зловещей тишине мы двинулись в сто­рону Сельмаша. На рассвете мы увидели состав с комбайнами на платформах - их отбили две штурмовые бригады, наступавшие с Зеленого острова.

Мы соединились с ними, отсалютовали освобождению нашего города Ростова-на-Дону и прошли к поселку Мясниковань на от­дых. Подъехал повар с кухней, но было не до горячего завтрака ­после двух суток боев все попадали и уснули, как убитые. Корот­кий сон на войне - часа три, и к середине дня впервые за двое суток мы поели.

Лишь в 1977 году я встретился с бойцами батальона Мадояна, которым мы пробивали путь в феврале 1943 года. За шесть суток круговой обороны они отразили до 30 атак фашистов, а когда за­кончились боеприпасы и питание, Мадоян вывел всех оставшихся в живых по горящему углю, приказав намочить валенки и обмо­тать их мокрыми тряпками, в литейных цех паровозоремонтного завода до прихода наших войск».

БОРИС СЕРГЕЕВИЧ ЛЮБИМОВ

Родился 13 мая 1922 года.

Призван в Красную армию 27 июня 1941 года. Борис Сергеевич участник первого освобождения города Ростова-на-Дону 29 ноя­бря 1941 года.

Освобождал город Ростов-на-Дону в составе 56-й армии, 3-го батальона 16-й отдельной стрелковой бригады.

29 ноября 1941 года наступали со стороны станицы Ольгинской по шоссе на Аксай, а затем вдоль железной дороги на Ростов-на-Дону. Во время передвижения войск вдоль реки Дон по льду немецкая огневая точка мешала наступлению. Было выделено че­тыре человека (в их числе и Б.С. Любимов) для уничтожения этой огневой точки врага. С элеватора, примыкавшего к цементному заводу, гранатами была уничтожена огневая точка. При проверке, полностью ли уничтожена огневая точка фашистов, обнаружили два убитых немца, прикованных к пулемету и столбу. За эту воен­ную операцию Б.С. Любимов награжден медалью «За боевые за­слуги».

Имеет награды: орден Отечественной войны II степени, медаль «За боевые заслуги», памятный знак 56-й армии 1941-43 гг. и еще 12 медалей.

ГАЛИНА ФЕДОРОВНА МАКАРОВА

В 1941 году я добровольцем пошла в армию с мыслью, не жа­лея себя, защищать свою страну. Была направлена в эвакогоспиталь 2093 шофером. В ноябре 1941 года госпиталь был переведен в пере­движной, полевой №1 56-й особой армии под командованием генера­ла Ремезова.

В ночь с 28 на 29 ноября 1941 го­да шофера нашего госпиталя были командированы к реке Дон, в район железнодорожного моста для эвакуации раненых совмест­но с сандружинницами. И сейчас невозможно сдержать слез, вспо­миная страдания, которые пережили в тот период. Но в душе была твердая уверенность, что мы победим обязательно. Это чувство патриотизма помогало нам преодолевать все великие трудности, которые мы все и в армии, и в тылу переживали.

С 56-й армией я прошла Кубань и Кавказ. До сих пор перед глазами подвиги наших солдат, совершавшиеся во имя жизни. Великая Победа застала меня в Восточной Пруссии. После демо­билизации я окончила педучилище и была направлена работать в детский дом. Там я встретилась с детьми-сиротами, чьи родители погибли в годы Великой Отечественной войны. Ежедневно, глядя на этих детей, я вновь вспоминала картины смертельных сраже­ний против лютого врага.

Все свое материнское душевное тепло я отдавала детям. За годы работы в детском доме была награждена государственными наградами: медалью «За доблестный труд» и знаком «Отличник на­родного образования». Прошла путь от воспитателя до директора детского дома. Работники детского дома вместе с детьми име­ли тесную связь с воинскими частями города, которые помогали детям-сиротам как морально, так и материально. За работу со взрослым коллективами (воспитателями, обслуживающим персо­налом) и детским я получила знак «Отличный административный работник».

До настоящего времени участвую в ветеранском движении по патриотическому воспитанию подрастающего поколения.

ИВАН ЛЕОНТЬЕВИЧ МАКЕЕВ

Мой путь к освобождению г. Ро­стова начался от стен Сталинграда. В 1942 г. я проходил службу в 116-м отдельном восстановительном ба­тальоне 47-й железнодорожной бригады. Она находилась на левом берегу Волги и вела строительные работы, которые обеспечивали бесперебойную переброску гру­зов и личного состава в Сталинград.

После разгрома немцев под Сталинградом наша бригада была переброшена на Кавказ, где мы, следуя за наступающими частя­ми, восстанавливали взорванные переправы и железнодорожные пути.

В феврале 1943 г. бригада была передана 51-й армии, и с ее передовыми частями наш 116-й отдельный восстановительный батальон подошел к станции Кизитеринка. После ее освобожде­ния нам поступил приказ построить железнодорожный мост от станции Кизитеринка на левый берег Дона. Мост был необходим для переправы войск, идущих с юга.

Несмотря на зимнюю стужу, неблагоприятные погодные усло­вия и непрекращающиеся бомбежки, личный состав работал и днем, и ночью. Приказ командования был выполнен в установ­ленные сроки. И хотя мост, соединяющий станцию Ростов-Главный с г. Батайском, был взорван, грузы и войска беспрепятственно пе­реправлялись в г. Ростов-на-Дону по вновь построенному мосту.

После освобождения г. Ростова мой боевой путь длился еще дол­гих два года, до окончательного разгрома фашистской Германии.

За участие в боях награжден орденами и медалями.

Выписка из трудовой книжки

Макеева Ивана Леонтьевича, рождения 15 августа 1923 года

Сентябрь - декабрь 1941 года - Военно-воздушное училище летчиков (Рязанская обл).

С января 1942 по март 1948 года - по призыву действующая ар­мия Великой Отечественной войны. Сталинград, Ростов-на-Дону, Кавказ, Украина, Молдавия, Румыния, Венгрия, Австрия, Чехосло-вания.

Работал после демобилизации в марте 1948 года - Калач-на-Дону Сталинградской области инспектор по налогам и сборам Калачевского райфо.

С сентября 1949 по июнь 1954 года - завод «Красный Аксай», кузнечно-прессовый цех № 10, инженер, старший инженер.

С июня 1954 по октябрь 1957 года - Пролетарский райком пар­тии, промышленно-транспортный отдел, инструктор.

С октября 1957 по сентябрь 1959 года переведен на выборную партийную работу - заместителем секретаря парткома (освобож­денный - номенклатура Пролетарского РК КПСС).

С сентября 1959 по ноябрь 1960 года - завод «Красный Аксай», механо-сборочный цех №21, заместитель начальника цеха по про­изводству.

С ноября 1960 по сентябрь 1961 года - метизный цех № 8, на­чальник цеха.

С сентября 1961 по февраль 1963 года - механосборочный цех № 5, заместитель начальника по производству.

С февраля 1963 по декабрь 1965 года - Северо-Кавказский совнархоз (переводом), производственное управление (инже­нер, старший инженер, заместитель начальника оперативно-диспетчерского отдела).

С декабря 1965 по март 1970 года - Главное управление ком­байновой промышленности, производственный отдел, старший инженер.

С марта 1970 по май 1973 года - Ростовский облисполком, об­ластная плановая комиссия (облплан), начальник отдела планиро­вания бытового обслуживания населения Ростовской области.

После этого меня переводят на работу по решению (рекомен­дации) горкома КПСС заместителем директора по общим вопро­сам в производственное объединение по выпуску пластмассовых и щетино-щеточных изделий министерства легкой промышленно­сти РСФСР.

На этом закончилась моя производственная работа.

Без отрыва от производства с 1952 года по 1956 год я учился и окончил Всесоюзный заочный экономический институт, факультет экономики промышленности. Решением государственной экзаме­национной комиссии от 29 июня 1956 года Макееву И.Л. присвоена квалификация экономиста. Ректор, секретарь, подписи и печать, Москва, 13 июля 1956 года, регистрационный №2450, диплом к №712370.

С января по 31 октября 1984 года работал, будучи уже пенсио­нером, сторожем во вневедомственной охране при отделении внутренних дел (Пролетарская милиция).

Мои родители: Макеев Леон Андреевич, 1903 года рождения, в 1941 году был мобилизован на фронт - погиб на Курской дуге (же­стокие бои). Мама родилась в 1904 году, работала в колхозе более 30 лет и на заводе «Красный Аксай». Умерла в июне 1986 года.

Сестра родилась в июне 1942 года, работает на заводе «Крас­ный Аксай» до сих пор (более 50 лет).

Сын Валерий родился в июне 1960 года, тоже работает.

Участник Великой Отечественной войны, инвалид второй груп­пы общего заболевания, имею правительственные награды.

МОЯ БОЕВАЯ МОЛОДОСТЬ

Я - коренная ростовчанка.

Жила, училась, как и все мое поколение, а мы хотели быть инженерами, врачами, учеными. В 1938 г. с отличием окончила школу и поступила в Московский текстильный институт. Но при­шла первая беда - Финская война, и мне пришлось перевестись в Ростовский машиностроительный институт.

Прошел год, и новая беда - 22 июня ровно в 4 часа нам объявили, что началась война. Занятия в связи с этим прекратились, и нас, сту­дентов, оформили на работу в цеха завода «Ростсельмаш». Мне дали работу на сверлильном станке. Немцы все ближе подходили к Росто­ву, пришлось выходить на оборонительные работы - рыть окопы.

Осенью 1942 г. институт эвакуировали, и мне пришлось по­кинуть Ростов и обосноваться в станице Гуляй-Борисовка. Скоро колхоз в Гуляй-Борисовке тоже эвакуировался, и я с ним покину­ла станицу. Мы присоединились к отступающей 56-й армии. При переправе через Кубань (станица Григорополисская) немецкий десант разбил отступающих на 2 части: хвостовая часть, где оказа­лись и мы (колхоз), попала в окружение - уже на оккупированной немцами территории. Гражданское население немцы построили в колонны и направили по месту жительства, так я вернулась в окку­пированный немцами Ростов. В Ростове шла регистрация молоде­жи на бирже, и только тех, кто работал, не отправляли в Германию. С помощью знакомых меня устроили работать в ЖКО Сельмаша. Вскоре ЖКО реорганизовали в бургомистерство. При нем был ор­ганизован имущественный отдел, задачей которого было ходить по домам и собирать теплые вещи для военнопленных.

Работая в бургомистерстве, я познакомилась с Лидией Пет­ровной Акимовой - кассиром столовой бургомистерства. Мы не были близкими подругами, но у меня никого не было из близких знакомых, и я часто делилась с ней всеми своими горестями. Од­нажды она мне сказала: «Останься после закрытия столовой. Ты мне нужна». Я так и сделала, но когда никого не осталось, кроме Бориса Агабабьяна (директор столовой), она сказала: «Спускайся по лестнице в подвал». Сначала я не поняла, но она повторила. Б.Агабабьян подвел меня к подвалу, и я стала спускаться. Темно, но где-то в углу горел свет, и мужской голос сказал: «Иди на свет». В углу сидел мужчина средних лет. «Садись», - сказал он; после разговора я поняла - это Михаил Югов. Он продиктовал, как надо написать «клятву верности Родине».

Я стала членом его отряда, и он определил меня в разведгруп­пу. «Запомни, - говорил он, - конспирация - мой закон». Я вступила в отряд Югова, когда он был уже действующей боевой организа­цией с очень умным, опытным разведчиком-командиром Юговым, крепким, собранным начальником штаба отряда СЕ. Кукуюком. В отряде был жесткий закон - конспирация. Однако в отряде Юго­ва «свои» работали и на бирже, и в медицинских учреждениях, и на транспортной колонне, и даже в концлагере.

Однажды мне передали, чтобы я зашла к Вере Хохловой.Там были Михаил и Лида. «Валя, - сказал Михаил, - тебе предстоит очень труд­ная задача - войти в доверие к бургомистру, тем более что ты зна­ешь немецкий язык. Нам нужны эваколистки, печати, информация, поступающая к нему». - «Но я не переводчица», - возразила я. «Ис­пользуй все, что в твоих силах», - ответил Михаил. Другой возмож­ности, кроме «немецкого языка», у меня не было. Так постепенно я вошла в доверие к бургомистру и переводила речь немцев, правда, иногда и неточно. Я почувствовала, что нужна ему, так как я была бесплатная переводчица. Половину задания Югова я выполнила.

Однажды вызывает меня бургомистр и говорит: «Вот машинка - мне надо напечатать бланки справок». Я удивилась, потому что в бургомистерстве были и секретарь-машинистка, и делопроизво­дитель. Я ответила, что печатаю плохо и могу поломать машинку, а потом подумала, что бумага лежит у него в сейфе, значит, будет до­ступ туда. Так я могла оставаться в кабинете, печатать бланки и, ког­да кончалась бумага, брать ее в сейфе. Однажды я увидела рядом со стопкой эваколистков штамп, печать и закрытую папку, которую бургомистр сам подшивал... Стопка эваколистков не уменьшалась, так как я подкладывала под низ чистую бумагу. Когда не было бур­гомистра и Евтушенко (главного бухгалтера), вместо бланков печа­тала листовки. Использовала всякую возможность сделать оттиски печати и штампов, прочитывать бумаги, приходившие на бургоми­стра, минуя секретаря. Печатать становилось все труднее, так как Евтушенко все чаще стал смотреть, «как я учусь». Но потерять ма­шинку еще нельзя было - оставались эваколистки (хоть немного).

Однажды потребовалась штабу еще одна машинка (их бы­ло 2), и эту машинку нужно было передать, сказав бургомистру, что она испортилась и ее срочно нужно отремонтировать, тем более что этих бланков-справок уже больше 50, он согласился. Машин­ку перенесли на квартиру Аллы Сердюк. Ночью я, Алла и Николай Федунов печатали листовки, а утром (большую часть брал Феду­нов) мы где было возможно расклеивали их. Наши эваколистки и листовки многих ростовчан спасли от Германии.

Однажды меня предупредили, чтобы я задержалась на рабо­те: придет «немец» за теплыми вещами (я узнала, что это Кукуюк), но предупредили - теплые вещи должны быть лучшими. Приехал «немец», забрал вещи, и они очень пригодились освобожденным партизанами военнопленным, среди которых был полковник Хо­мутов, потом ставший комиссаром отряда Югова.

Приближался Новый 1943 год.

Евтушенко вызвал к себе директора столовой Бориса Агаба­бьяна и сказал, что для господ офицеров в знак уважения надо сде­лать «елку» (бал). Обслуживание новогоднего бала возлагалось на столовую бургомистерства. Агабабьян доложил обо всем Югову. Командование отряда решило принять участие в бале по-своему. Вспомнили о пренебрежительном отношении немцев-офицеров к своим союзникам. Кроме офицеров-немцев прибыли десятка пол­тора румын и словаков. Нас, девчонок-официанток, проинструк­тировал директор. Евтушенко требовал от официанток внимания к немцам. Через 2 часа охмелевшие офицеры начали вести себя развязно, официантки по сигналу Агабабьяна стали прятаться за румын и словаков, началась драка. Югов, который находился в посудомоечной, выключил рубильник. Официантки выбежали. Наутро встречавшие Новый год - кто был в госпитале, кто в си­няках. Досталось и бургомистру, а особенно Евтушенко, он почти не появлялся на работе. Так «союзнички» встретили Новый год в г.Ростове-на-Дону.

Я думала, что бургомистр потребует машинку, но ему уже было не до нее, он все реже появлялся в бургомистерстве.

С 13 на 14 февраля мы получили приказ Югова явиться к 2 ча­сам ночи к дому Веры Хохловой, там нам выдали сумки с медика­ментами, мужчинам - оружие. Отряд должен был ударить с тыла по минометной группе немцев, обстреливающей наступающие ча­сти нашей армии в районе разъезда Западный. Бой вели 6 часов, среди наших ребят были раненые, но немцев выбили, захватили трофеи и очистили дорогу наступающей нашей армии.

После освобождения Ростова отряд Югова расформировали и отправили воевать дальше в разные части. Я попала в третью тро­фейную бригаду под командованием полковника Кирша. Бригаду направили в г. Сальск, а затем в Польшу.

Я вернулась в Ростов-на-Дону для продолжения учебы (ин­ститут уже вернулся), окончила институт с отличием в 1945 г. На­правили меня работать на завод «Красный Аксай» в военный цех технологом по сварке стабилизаторов для мин. В 1947 г. я перееха­ла жить в г.Сталинград. Работала преподавателем в ремесленном училище №1, затем перешла работать в Сталинградский научно-исследовательский институт нефтяного и газового оборудования, защитила кандидатский минимум, имею свои труды по наплавке твердых сплавов. В 1975 г. вернулась в г.Ростов-на-Дону и посту­пила работать инженером по технике безопасности объединения автовокзалов и автостанций «Роставтотранса».

СЕРГЕЙ ХАРИТОНОВИЧ НАМЕНАСЕНКО

Родился я в 1923 году и жил в Ростове-на-Дону. Как и многие в те годы, мечтал о доблестном труде на благо Родины. Учился, по­ступил в РИИЖТ, хотел стать железнодорожником. Однако мечтам не суждено было сбыться. Война пришла неожиданно и нарушила все планы. Думать о своем личном было не только стыдно, но и невозможно.

На фронт ушел в сентябре 1942 года. Начинал службу в Дон­ском казачьем кавалерийском корпусе рядовым. За участие в боях был удостоен звания «гвардии казак». Очень гордился этим. Ста­рался оправдать высокую честь.

Прошел с Красной армией от Ростова-на-Дону до Вены.

Запомнились тяжелейшие бои в Ясско-Кишиневской опера­ции. Стояли не на жизнь, а насмерть, приходилось отражать по несколько атак немцев в день. Бои были кровопролитные, многие тогда отдали свои жизни. Мне повезло, я был только ранен в пра­вое плечо. В госпитале не залеживался; как только смог, отправил­ся снова на фронт в родной корпус.

Войну заканчивал в звании капитана. Победу встретил в Ав­стрии, в Венском лесу. Радости было столько, что никакими сло­вами не передашь. Счастлив был, что победили врага, что спасли людей, помогли многим народам. По-человечески радовался, что остался жив и смогу учиться дальше, работать, служить Родине, но уже на мирном фронте.

За боевые заслуги в период войны награжден орденом Отече­ственной войны I степени, медалями «За боевые заслуги», «За обо­рону Кавказа» и другими медалями.

ОТ ОДЕРА ДО БЕРЛИНА

Сейчас, спустя уже 65 лет по­сле завершающей операции Вели­кой Отечественной войны - штур­ма Берлина, многие события того времени по-прежнему всплывают в моей памяти. Ведь мне, тогда совсем еще молодому солдату, до­велось в этих событиях непосредственно участвовать.

После завершения боев в Восточной Померании - страте­гически важном регионе Германии - нашу 3-ю Ударную армию в конце марта 1945 года передислоцировали на главное, Берлин­ское направление. За два дня мы совершили 100-километровый марш-бросок на юго-запад и вышли к реке Одер, недалеко от Кюстринского плацдарма, который наши войска захватили еще в начале февраля на правом берегу этой реки - одной из крупней­ших в Германии. Как раз в это время мне присвоили звание младше­го сержанта и назначили командиром расчета 82-миллиметрового миномета.

Наша 265-я стрелковая дивизия занимала второй эшелон в Берлинской наступательной операции. Но вскоре командующий 1-м Белорусским фронтом Маршал Советского Союза Г.К. Жуков приказал всю артиллерию и минометы фронта сосредоточить на переднем крае для нанесения мощного артиллерийского удара по немецким укреплениям. В ночь на 15 апреля наша минометная рота переправилась через Одер и заняла огневые позиции непо­средственно на передовой, рядом со стрелковой ротой, в 150 ме­трах от немецких траншей. Сзади нас, в ста метрах, расположилась батарея 120-миллиметровых минометов. Артиллерия полка и всей дивизии была поставлена на стрельбу прямой наводкой.

Германское командование стремилось удержать Берлин лю­бой ценой, а тем временем договориться с американцами и ан­гличанами о сепаратном перемирии и бросить все силы против Красной армии. Гитлер приказал защищать столицу рейха до последнего солдата. Под Берлином было сосредоточено около 1 миллиона отборных немецких солдат и офицеров, 10400 орудий и минометов, 1500 танков, 3300 самолетов. В части было доставле­но 3 миллиона фаустпатронов. Непосредственно в черте города было сосредоточено 200 тысяч солдат и офицеров, подготовлен­ных к уличным боям.

От Одера до Берлина 60 километров - меньше, чем, скажем, от Ростова до Таганрога. Но пройти их было непросто. Эти кило­метры были превращены немцами в сплошные оборонительные укрепления. Были созданы три оборонительных обвода: внешний, внутренний и непосредственно городской. Сам Берлин был раз­бит на девять секторов, в том числе центральный, который насчи­тывал более 400 железобетонных оборонительных сооружений.

16 апреля рано утром, в 5 часов по московскому времени (а по местному это 3 часа), когда было еще темно, началась мощней­шая артподготовка. 22 тысячи стволов артиллерии и минометов одновременно открыли огонь. В том числе несколько сотен «ка­тюш». Это было поистине незабываемое зрелище. Земля дрожала, как при сильном землетрясении. Стоял сплошной гул, отдельных выстрелов и разрывов не было слышно. Наш минометный расчет за 30 минут выпустил около ста мин. Командующий артиллерией 171-й стрелковой дивизии 3-й Ударной армии в своих мемуарах писал, что за время этой артподготовки по немецким позициям в общей сложности было выпущено 1.236 тысяч снарядов и мин. Люди на какое-то время глохли от шума...

Как только закончилась артподготовка, вспыхнули десятки прожекторов, ослепляя противника, и наши войска - пехота и тан­ки - двинулись в атаку, прорвали первую полосу обороны немцев и пошли вперед. А наша минометная рота осталась на огневых по­зициях - ждать свою дивизию, которая была во втором эшелоне.

Часа через три потянулись мимо нас вереницы пленных нем­цев. Они шли оглохшие, контуженные, у многих из ушей текла кровь - полопались перепонки. Многие из пленных беспрерывно повторяли: «Гитлер капут».

Однако вскоре фашисты вновь стали оказывать яростное со­противление. Их артиллерия и танки уцелели во втором и третьем эшелонах обороны. Особенно упорными были бои у Зееловских высот, которые оказались особенно сильно укреплены. Только к вечеру 17 апреля удалось захватить эти высоты и двинуться к Бер­лину, преодолевая непрерывные оборонительные рубежи: реки, озера, леса, проволочные заграждения, зарытые в землю танки, ведущие огонь, бронеколпаки и т.д.

Ломая сопротивление врага, наши войска шли на Берлин. Уже 20 апреля в 13 часов 50 минут дальнобойная артиллерия 79-го стрелкового корпуса 3-й Ударной армии дала два первых залпа по Берлину. А 21 апреля наша дивизия включилась в уличные бои. Немцы превратили каждый дом в настоящую крепость, сражались за каждый этаж, подвал, чердак. Тем не менее наши войска с по­мощью штурмовых групп уничтожали засевших в домах, бункерах, бронеколпаках немецких солдат и офицеров, уверенно прибли­жаясь к центру города, где находились ставка Гитлера и прави­тельственные кварталы.

Наша минометная рота продвигалась вперед - от улицы к ули­це, от дома к дому - вместе со стрелковыми ротами 1 -го батальона 951-го стрелкового полка, подавляя огневые точки противника. Уже после окончания боев в Берлине командир нашей роты ка­питан И.П. Князев, лично корректировавший огонь минометчиков, подводя итоги, сказал, что наши четыре минометных расчета уни­чтожили более 20 огневых точек и много живой силы противника, в том числе пулеметчиков, автоматчиков, снайперов и несколько групп фольксштурмовцев (ополченцев) с фаустпатронами.

30 апреля в 13 часов, после артподготовки, начался штурм Рейхстага. Немцы отчаянно сопротивлялись. Лишь в 18 часов ба­тальоны 150-й и 171-й дивизий ворвались в Рейхстаг. На стенах, колоннах, в проемах окон советские бойцы устанавливали крас­ные флаги. А вечером, в 22 часа, сержанты-разведчики Михаил Егоров и Мелитон Кантария из 150-й дивизии 3-й Ударной армии под руководством лейтенанта Алексея Береста - нашего земляка и старшего сержанта Сьянова водрузили Знамя Победы на куполе Рейхстага. Однако бои внутри здания продолжались всю ночь и весь день 1 мая, и только утром 2 мая остатки гитлеровцев, засев­ших в подвалах, капитулировали.

Наша рота в это время занимала огневые позиции за стеной полуразбитого дома на улице Вильгельмштрассе. Весь день 1 мая мы вели огонь по немецким огневым точкам и по гитлеровской пехоте, пытавшейся прорваться к Рейхстагу со стороны Бранден-бургских ворот. А рано утром 2 мая в подвал дома, где мы по оче­реди отдыхали, заскочил Игорь Ларионов - наводчик миномета и закричал: «Подъем! Конец войне, немцы сдаются».

Мы вышли на улицу. Стояла непривычная тишина. В проемах окон были выставлены белые флаги, простыни. Пройдя по разби­той улице метров 150, мы увидели Рейхстаг. Его толстые стены были исковерканы снарядами и минами, в отдельных помещениях про­должался пожар. Уцелевшие стены и колонны уже были исписаны солдатами и офицерами 150-й и 171-й дивизий, которые штурмо­вали здание. Многие минометчики нашей роты, и я в том числе, тоже подошли к Рейхстагу и написали на стене свои фамилии.

Мел, уголь, обгоревшие головешки, цветные карандаши, кра­ски - все было пущено в ход. Даже ножом и штыком писали на шту­катурке... Наш старшина Егоров (однофамилец того Егорова, что водрузил Знамя Победы) первым из наших ребят нашел кусок угля и написал, точнее нацарапал: «М. Егоров из Смоленска». Я напи­сал «Г. Никаноров из Ростова-на-Дону». Расписались на Рейхстаге и В. Илларионов из Брянска, М. Казарян - из Еревана... Свои автогра­фы на стенах Рейхстага оставили тысячи наших воинов.

Утром 3 мая я с товарищами снова подошел к Рейхстагу и уви­дел большую группу офицеров и генералов, рассматривающих это громадное серое здание. Среди них был и маршал Г.К. Жуков. Я впервые увидел прославленного полководца и не осмелился близко подойти к нему. Жуков и сопровождавшие его генералы тоже расписались на Рейхстаге и уехали...

За многодневные бои в Берлине тысячи солдат и офицеров были награждены орденами и медалями. Меня наградили орде­ном Славы III степени и медалью «За взятие Берлина».

Наша дивизия оставалась в Берлине до последнего дня вой­ны. И, конечно, запомнился полковой митинг в центре Берлина 9 мая 1945 года в честь нашей Великой Победы. На этом митинге мне было поручено выступить от имени рядового и сержантского состава полка. Приехали на митинг представители штаба и полит­управления 3-й Ударной армии и 265-й стрелковой дивизии. Вы­ступали в основном офицеры - командиры и политработники. А я был единственным сержантом, которому доверили это дело. По­чему же мне поручили выступить? Дело в том, что еще 20 апреля, когда был принят приказ о вступлении нашей дивизии в уличные бои в Берлине, во всех подразделениях состоялись митинги. Я вы­ступил в своей минометной роте. Наверное, говорил хорошо и по существу, потому что, присутствовавшие на том митинге, командир батальона капитан И.С. Бедай и парторг 951-го стрелкового полка В.П. Ковалев похвалили меня за выступление. И когда война закон­чилась и на 9 мая назначили полковой митинг, они рекомендовали мою кандидатуру для выступления.

После митинга наш полк, как и многие другие полки, участво­вавшие в штурме Берлина, под звуки военных оркестров прошел торжественным маршем по улицам поверженного Берлина, к это­му дню уже частично расчищенным от обломков разрушенных зданий и разбитой техники. Меня назначили знаменосцем полка. И с того дня до самой демобилизации в апреле 1950 года (то есть в армии я прослужил еще долгих пять лет) на всех торжественных мероприятиях полка я оставался знаменосцем. Не скрою - это было для меня большой честью. Сохранилась и фотография, на ко­торой я изображен у развернутого знамени...

После демобилизации я вернулся в свой родной город Ростов­на-Дону. Окончил исторический факультет Ростовского государ­ственного университета, Ростовскую высшую партийную школу, долгие годы работал лектором, заведовал областным Домом по­литического просвещения, был и руководителем областной орга­низации Общества книголюбов. После ухода на пенсию включился в ветеранское движение. Двенадцатый год возглавляю городской клуб ветеранов и молодежи «Патриот», являюсь также членом президиума городского и Пролетарского районного советов вете­ранов.

Члены нашего клуба постоянно встречаются с молодежью в школах, гимназиях, лицеях, колледжах, проводят уроки мужества, тематические конференции, рассказывают юным ростовчанам правду о войне, о героизме их дедушек и бабушек на фронте и в тылу, о решающей роли нашего народа в разгроме фашистской Германии, разоблачают фальсификаторов и очернителей нашей героической истории.

Радует то, что ростовские подростки и молодежь в большин­стве своем неплохо знают историю Великой Отечественной войны, проявляют живой интерес ко всему, о чем мы, члены клуба «Па­триот», рассказываем им, задают нам очень интересные вопросы. А значит - наша общественная деятельность дает свои плоды. Рас­тет новое поколение патриотов.

ПЕТР СТЕФАНОВИЧ НИКИТИН

Родился 14 октября 1923 г. в ху­торе Насонове Белокалитвенского района.

В 1941 г. военкоматом был на­правлен на учебу в Ростовское артиллерийское училище. Будучи курсантом, участвовал в первом освобождении г. Ростова-на-Дону.

После окончания училища в звании лейтенанта получил назна­чение на Сталинградский фронт, впоследствии воевал на других фронтах.

Демобилизовался зимой 1945 года. В этом же году поступил учиться в Новочеркасский агромелиоративный институт, который окончил в 1950 году. По окончании института работал в агролес-проекте в Орловском районе Ростовской области.

С 1956 по 1985 год работал в институте «Южгипроводхоз». На­гражден орденом Отечественной войны I степени, медалями «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «Ветеран труда», «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В.ИЛенина» и многими другими меда­лями.

Петр Стефанович вспоминает о первом годе войны: «В начале войны я жил в городе Белая Калитва Ростовской об­ласти и учился там в средней школе, мне тогда было 18 лет.

В июле 1941г. районный военкомат обязал выделить из сред­ней школы несколько старшеклассников для несения ночного дежурства у телефона прямой связи с Ростовом с последующим докладом военкому.

В конце июля военком сообщил нам, что получена разна­рядка на учебу в военное училище РАУ-1. 1 августа наша груп­па прибыла на место назначения. После карантина и мандатной комиссии начались учебные будни (изучение строевого устава, конно-верховая подготовка, так как артиллерия училища была на конной тяге).

Война приближалась все ближе к Ростову. Над городом еди­нично появлялись разведывательные вражеские самолеты, завя­зывались воздушные бои. Вступала в действие наша зенитная ар­тиллерия. Воинские подразделения города, Ростовское пехотное училище уходили на передовую линию фронта. Фашисты бомбили железнодорожный вокзал Батайска.

В середине сентября, будучи дневальным на конюшне, ночью я услышал шум и говор и выскочил на улицу. Я увидел, что через за­падные ворота училища, в полной экипировке выходят курсанты и строятся в походный боевой порядок. Из конюшни были разо­браны лошади, а из артпарка - орудия.

Я подошел к командиру и узнал от него, что училище направля­ется на фронт. На мой вопрос, что делать курсантам, находящимся в наряде, он ответил, что все наряды без исключения: внутренний по училищу, посты ВНОС, на пулеметных точках, городской наряд и т.д. остаются на местах.

Утром этого же дня был создан кавалерийский эскадрон (25-28 человек, в том числе и я). Эскадрон был придан СКВО Юго-западного фронта с задачей:

1. Охрана штаба.
2. Связь с войсковыми соединениями и частями, находящими­ся в различных населенных пунктах области.
3. Почетный караул у кабинета начальника штаба генерал-майора А.Гречко.

С этого периода началась основная служба эскадрона. Неред­ко приходилось скакать по открытой местности с донесениями в места дислокации наших воинских подразделений (Новочеркасск, Красный Крым, Бессергеневская, Морской Чулек, Большие и Ма­лые Салы и проч.)

Авиация противника свирепствовала. Скачешь и прислушива­ешься - не появится ли гул вражеского самолета, на всякий случай ищешь какое-либо укрытие: овраг, балку, старицу, кошару. Я триж­ды попадал под обстрел немецкого истребителя. Летчик видит, что по степи скачет боец в шинели с карабином за спиной. Он момен­тально снижается и дает пулеметную очередь.

В этот период город усиленно готовился к обороне. Участились наши выезды с донесениями в войсковые подразделения, иногда по 2-3 раза в день.

В западной части города рыли противотанковые рвы. На опасных направлениях устанавливались металлические ежи и железобетонные противотанковые пирамиды. Некоторые участ­ки на подступах к Ростову минировались. Уничтожались продо­вольственные запасы на складах и в магазинах. Формировалось народное ополчение. Штаб СКВО зачастую менял свое местопо­ложение.

21 ноября по возвращении с очередного задания из села Красный Крым я получил новое: немедленно с оружием, но без лошади прибыть во двор здания по улице Энгельса №102. По при­бытии я увидел заходящую во двор машину-полуторку, в кузове которой находилось два красноармейца, охранявших пленного немца. Он был одет в наш полушубок, треух и валенки. Немца по­местили в небольшое помещение, закрыли на замок и меня по­ставили часовым.

Машина экстренно загружалась документами. По окончании загрузки немца вывели, усадили в кузов под охранной двух крас­ноармейцев. Машина ушла, и мне сказали, что я свободен.

В городе тревога нарастала все больше и больше. В районе во­енного аэродрома взрывали цистерны с горючим, со стороны Гниловской была слышна автоматно-пулеметная стрельба. Я побежал к месту нашего базирования. Навстречу скакал наш эскадрон. Мне бросили поводья, и я присоединился к нему. Эскадрон скакал на переправу через Дон.

Понтонный мост был предельно перегружен. Мы зашли со стороны Нижнегниловской в поисках переправы, враг вел огонь трассирующими снарядами.

Переправившись на левый берег Дона, через Батайск мы не­спустились в дельту Дона, где по указанию штаба фронта осущест­вляли связь с военными частями.

28 ноября из города был полностью изгнан противник. Утром 29 ноября наш эскадрон связи переправился на правый берег Дона. Здесь, на правом берегу, я получил задание доставить па­кет в штаб, расположенный напротив РИИЖТа. Я поднялся по про­спекту Буденновскому и на перекрестке с улицей Энгельса увидел брошенное немцами зенитное орудие. А на другой стороне ули­цы Энгельса стояла фура, груженная награбленными детскими игрушками и новыми хромовыми сапогами. Возле кабины лежали кошельки с советскими деньгами. Город был абсолютно безлюден. Я рысью поскакал к месту назначения, доставляя пакет в штаб.

Вскоре штаб СКВО перебазировался в город Армавир, а наш эскадрон был передан фронтовому штабу, с которым мы отбыли в станицу Абрамовку на реке Самбек. Правый берег реки находился у немцев. Мы доставляли по распоряжению штаба донесения на передовые позиции командные пункты.

Шел декабрь 1941 года. В середине месяца гитлеровцы вы­следили местоположение нашего эскадрона и разбомбили его. Из села Абрамовка вместе со штабом мы перебазировались в село Катрановка. По указанию штаба из лошадей, взятых в соседних колхозах и из бежавших с передовой лошадей был частично вос­становлен эскадрон. Мы продолжали доставлять распоряжения штаба на передовую.

В начале января 1942 года приказом высшего командования курсанты эскадрона были сняты с фронта и направлены на про­должение учебы в станицу Воронцово-Александровскую Ставро­польского края, куда было ранее эвакуировано РАО №1. После окончания училища в мае 1942 года, я в звании лейтенанта был направлен в штаб СКВО в Армавире, где получил назначение на Сталинградский фронт».

АЛЕКСАНДР ЯКОВЛЕВИЧ НОВИКОВ

Родился я 5 августа 1923 года. Проживал в г. Сальске Ростовской области. Был призван на военную службу в 1942 г. в Урюпинское воен­ное училище, где я стал пулеметчи­ком. После 30 дней обучения меня и 10 товарищей направили на осво­бождение г. Ростова-на-Дону от не­мецких захватчиков. Была сформи­рована 101-я курсантская бригада Южного фронта. Из Урюпинска нас привезли в Ростов.

Моему расчету вместе с подносчиком патронов Иваном Ива­новым было дано задание поддерживать пехоту, наступавшую от площади Карла Маркса по Большой Садовой. Освобождая квар­тал за кварталом, мы успешно продвигались вперед, дошли с боя­ми до вокзала. Немцы отступили, железнодорожный вокзал был освобожден, меня и моего товарища «качали», восхищались на­шим мастерством, радовались, что вышли из боя целыми и невре­димыми.

После освобождения г. Ростова-на-Дону нас вернули в Урюпинское училище, где я окончил обучение и получил звание млад­шего лейтенанта.

Далее я участвовал в боях по освобождению Украины. При взя­тии Одессы, еще младшим лейтенантом, хорошо перехитрил нем­цев - переодел своих солдат в трофейную немецкую форму, и на немецких же вездеходах мы пошли в наступление. Немцы думали, что свои, - дали нам приблизиться, и мы расстреляли в упор их передний край. Примерно 8 апреля 1944 года Одесса была осво­бождена.

Командир части наградил меня медалью «За отвагу». Одесситы узнавали нас и каждый день приходили на квартиру на улице Дерибасовской (мы стояли на формировке) и носили в кресле, при­вязанном к веслам от байдарки, по всему городу, и так продолжа­лось 20 дней. Приходили человек 50, пели песни и носили на руках вечером и утром на службу.

Потом я участвовал в освобождении Бессарабии, Польши (брал Варшаву), участвовал в штурме Берлина и Рейхстага. За годы военных действий ни разу не был ни ранен, ни контужен - остался цел и невредим.

В мирное время работал на вертолетном заводе - сейчас на пенсии.

ЕКАТЕРИНА АКИМОВНА ОЛЕФИРЕНКО

Служила я радисткой в 110-й от­дельной фронтовой роте ВНОС (воз­душное наблюдение, оповещение и связь ПВО). В 1942 г. наша рота стоя­ла под Сталинградом и обеспечива­ла работу воздушных экипажей для нанесения ударов по противнику.

По завершении окружения и уничтожения 6-й немецкой армии

2 февраля 1943 г. наша часть стала перемещаться в сторону Ростова.

На промежуточных рубежах рота разворачивала свой узел связи и помогала нашим самолетам наносить удары по отступаю­щим немецким войскам.

14 февраля 1943 г. вместе с основными силами 28-й армии Юж­ного фронта наша рота вошла в г. Ростов.

Затем была Украина и служба в тыловых частях.

За участие в боевых действиях я награждена орденом Отече­ственной войны, медалями «За боевые заслуги», «За оборону Ста­линграда», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», юбилейными медалями.

После окончания Великой Отечественной войны находилась в рядах Советской армии.

После демобилизации в 1956 году работала машинисткой в ростовской гидрометеорологической обсерватории.

С 1962 по 1970 г. - заведующая протокольной частью Ростов­ского горисполкома.

С 1970 г. - инспектор отдела кадров Северо-Кавказского управ­ления гражданской авиации.

В 1972-1996 гг. работала на разных должностях Северо-Кавказской железной дороги. Имею множество благодарностей.

В трудовой книжке объявлена благодарность за высокие пока­затели в соцсоревновании и активной работе по патриотическо-воспитательной работе молодежи, в ознаменование 40 лет Побе­ды в Великой Отечественной войне награждена именными часами (приказ 90/69 7.05.81 по СКЖД).

В вечерние часы и выходные дни принимала участие в восста­новлении города, занималась строительством жилья и восстанов­лением разрушенного хозяйства. Выполняла общественную рабо­ту в комсомольских организациях.

АНАТОЛИИ ИВАНОВИЧ ОЛЬКИН

Родился 23 ноября 1924 года. Призван в Красную армию в 1942 году.

Воевал в Таманской Краснозна­менной, ордена Суворова дивизии имени М. И Калинина, второй гвар­дейской дивизии, 6-м стрелковом полку.

Освобождал город Ростов-на-Дону 14 февраля 1943 года. На­ступали со стороны Кумженской рощи. Потом пошли на Миус-фронт, там был тяжело ранен. Инвалид первой группы.

Награжден орденами Отечественной войны II степени, и Сла­вы III степени. Имеет 15 медалей.

 Умер 28 октября 2015 года.

ШЕЛ МАЛЬЧИШКЕ В ТУ ПОРУ ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ГОД

«Здесь живет Герой Советского Союза

полковник Орищенко Николай Николаевич»

(Памятная доска на фасаде дома № 27

по проспекту Нагибина в городе Ростове-на-Дону)

Герой Советского Союза Николай Николаевич Орищенко ро­дился 7 января 1925 года. Жил и учился в Азербайджане, а среднюю школу окончил в 1942 году в Северной Осетии. В августе был при­зван в армию, а с октября - уже на фронте. Сначала рядовым в роте противотанковых ружей стрелкового полка, затем - наводчиком и командиром расчета противотанкового орудия в звании младшего сержанта. Дважды ранен. После Великой Отечественной войны окон­чил военное училище и академию. С 1954 года - на преподаватель­ской работе. В декабре 1987 года уволился с должности начальника кафедры в звании полковника. Потом работал в Ростовском ВВКИУ РВ им. Главного маршала артиллерии М.И. Неделина. Доцент, кан­дидат технических наук, готовил высококвалифицированные ка­дры для наших Вооруженных сил, стоящих на страже Отечества.

3 ноября 1943 года наши войска совершили успешную десант­ную операцию и захватили крохотный плацдарм на крымском побережье. Фашисты понимали, чем грозит им этот плацдарм, и прилагали все силы к тому, чтобы сбросить смельчаков в море. Ожесточенные бои не утихали в течение нескольких дней. Осо­бенно сильный артогонь фашисты открыли 20 ноября и потесни­ли наши подразделения. На огневую позицию младшего сержанта Николай Орищенко двигалась группа пехоты врага. Но расчет маленького орудия сражался отважно, меткими выстрелами нанося заметный урон гитлеровцам.

Николай Николаевич вспоминает, что из сорокопятки его наводчик Рязанцев бил точнее, чем из пистолета. Фашистского пулеметчика с чердака он снял вторым выстрелом. Нов этой дуэли и наводчик погиб. А на позицию артиллеристов двинулся танк. Орищенко припал к прицелу. Совсем близко подошел танк с белым крестом  на броне. На какой-то миг в перекрестке прицела по пал его борт, и этого мгновения Николаю оказалось достаточно для выстрела. Но два других «страшилища»открыли бешенный огонь. Снаряды и пули сливались в адскую круговерть. Казалось, ничего живого уже здесь не осталось. Но окровавленный командир орудия продолжал поединок. Он отбил и эту контратаку. Противник, потеряв более 30 солдат убитыми и значительно количество ранеными, отступил и отказался от мысли восстановить прежнее положение.

Николай Орищенко уже не слышал, как грянуло за его спиной грозное русское «ура!», как гвардейцы отогнали фашистов от высотки и унесли безжизненное тело сержанта в медсанбат…

За этот подвиг ему было присвоено высокое звание Героя Советского Союза. Красноармейская газета Таманской дивизии «Гвардейское знамя» в статьях «Успех артиллеристов», «Слава артиллеристу Орищенко», «выстрелы Николая Орищенко» широко рассказывала о подвиге артиллерийского расчета. В наградном листе так и записано:

«Смелый и решительный воин, товарищ Орищенко, не раз громивший вражеские полчища на Кубани и таманском полуострове, имеющим на свеем счету только за время боев на Таманском полуострове 2 подбитых танка, самоходную пушку, две автомашины с боеприпасами, много уничтоженных и подавленных огневых точек, подбившем на Керченском полуострове самоходную пушку, уничтоживший значительное количество живой силы противника, достоин высокой правительственной награды – присвоения звания Героя Советского Союза».

П. Рюмин, поэт

ФЕДОР ВАСИЛЬЕВИЧ ОРЛОВ

Федор Васильевич Орлов, полковник в отставке, 17 апреля 1919 года рождения, участник Ве­ликой Отечественной войны. Ак­тивный участник Сталинградской битвы, участник освобождения Ро­стова 14 февраля 1943 года, Крыма, Латвии, Польши и Чехословакии.

Свое первое боевое крещение Ф. Орлов в должности командира взвода курсантов 2-го Орджоникидзевского военно-пехотного училища получил в июне 1942 года на левом берегу р. Чир у г. Суровикино. В дальнейшем под давле­нием превосходящих сил немецко-фашистских войск 2-е ОВПУ от­ступало к Сталинграду через Калач, Карповку, Малую Россошку, Гумрак, находясь все время в арьергарде отступающих соедине­ний 62-й армии. Нередко 2-е ОВПУ вступало с наседающим вра­гом в кровавую схватку. Так случилось, когда армейская группа 62-й армии в составе 35-й стрелковой дивизии, 87-й стрелковой дивизии, сибиряков (2-е ОВПУ, преобразованное в отдельный курсантский полк (ОКП), было придано в оперативное подчине­ние 87-й стрелковой дивизии) и 169-й танковой бригады под ко­мандованием генерала Коваленко пыталась задержать немцев на внешнем оборонительном обводе: Котлубань-Малая Россошка-Цибенко.

Завязались кровопролитные бои, которые проходили с пе­ременным успехом. Малая Россошка в течение двух суток, 22 -23 августа, переходила из рук в руки несколько раз.

В этих боях 5-й батальон курсантов уничтожил более сотни солдат и офицеров врага, и сам лейтенант Ф.В. Орлов убил 11 фаши­стов. За проявленную в бою храбрость и смекалку и за 11 убитых фашистов Ф.В. Орлов 3 сентября 1942 года был награжден меда­лью «За отвагу» и ему было присвоено очередное воинское зва­ние старший лейтенант.

С отходом 2-го ОВПУ к Сталинграду 7 сентября его перепра­вили на левый берег Волги. Всем курсантам, оставшимся в живых, было присвоено воинское звание лейтенант, и их направили в ча­сти, оборонявшие Сталинград.

Офицеры 2-го ОВПУ А.Г. Мережко и Ф.В. Орлов были оставлены при ОК 62-й армии. Их боевой задачей было получать в ОК 62-й армии ордена и медали, орденские бланки и бланк приказа ко­мандующего 62-й армией, куда заносились имена награжденных раненых бойцов. С этим имуществом Мережко и Орлов переправ­лялись через Волгу на правый берег, являлись к генералу В.И. Чуй­кову, а затем под огнем пробирались на КП дивизий. Командиры дивизий награждали раненых бойцов, подлежащих эвакуации на левый берег Волги. Орлов и Мережко оформляли документы на­граждения и вручения орденов и медалей.

Подготовка контрнаступления наших войск и операции по окружению немецко-фашистских войск проводилась скрытно, ночью, с соблюдением светомаскировки; были запрещены всякие переговоры по телефонам и рациям. Для доведения распоряже­ний и приказов штаба фронта до частей и соединений, выходящих в районы сосредоточения, была создана группа офицеров, в кото­рую входил и Ф.В Орлов. Старший лейтенант Орлов обеспечивал связь с командиром 4-го механизированного корпуса генералом ВТ. Вольским.

В ходе операции по окружению Сталинградской группировки врага 4-й механизированный корпус, преследуя убегающих солдат и офицеров Румынской армии вышел в район населенного пункта Зеты и там остановился. Командующий Сталинградским фронтом ге­нерал А.И. Еременко ранним утром 22 ноября направил на самоле­те старшего лейтенанта Орлова к генералу Вольскому с запиской, в которой - потребовал незамедлительно ускорить движение кор­пуса и в этот же день к 12:00 выйти на рубеж Кривомузгинская-Карповка. Старший лейтенант Орлов записку вручил в 7:30 утра. Генерал Вольский тут же отдал приказ продолжать наступление и к 12:00 вышел на указанный рубеж, где и соединился с частя­ми Юго-Западного фронта, замкнув кольцо окружения немецких войск под Сталинградом.

Выполненное старшим лейтенантом Орловым в срок приказа­ние командующего фронтом послужило поводом для назначения его вторым офицером для особых поручений командующего Ста­линградским фронтом.

У генерал-полковника А.И. Еременко был офицер для особых поручений - майор Евгений Пархоменко, - сын легендарного ком­дива Гражданской войны Александра Пархоменко, и адъютант - майор Михаил Дубровин.

После разгрома группировки немецко-фашистских войск генерал-фельдмаршала Манштейна, шедшего на выручку окружен­ным войскам противника под Сталинградом, 1-го января 1943 года Сталинградский фронт был переименован в Южный фронт, и его войска преследовали противника, отступающего к Ростову. К 1 февраля 1943 года передовые подразделения Южного фрон­та подошли к Батайску, но противнику удалось нанести контрудар по нашим подразделениям, и они отступили. Надо иметь в виду, что 1941 году на Западном и Брянском фронтах А.И. Еременко был дважды тяжело ранен в одну и ту же ногу. С декабря 1942 года он передвигался на костылях. Лечащие врачи предупредили его: надо немедленно ехать на лечение в Цхалтубо, иначе придется ампути­ровать ногу. Генерал А.И. Еременко упросил Верховного главно­командующего отпустить его на лечение. И.В. Сталин согласился. По предложению А.И. Еременко генерал-лейтенант Р.Я. Малиновский был назначен командующим Южным фронтом.

Находясь на должности офицера для особых поручений, Ф.В. Орлов так описывает освобождение г. Ростова войсками Юж­ного фронта:

«5 февраля части Южного фронта вплотную подошли к Батай-ску. 7 февраля в полночь наши части внезапным ударом прорвали вражеские оборонительные рубежи, и к утру 8 февраля Батайск был освобожден. Были захвачены трофеи - до тысячи железнодо­рожных вагонов с военным имуществом и взято в плен несколько тысяч солдат и офицеров.

Завязались бои непосредственно за Ростов. Они носили край­не тяжелый и напряженный характер. Противник занимал гос­подствующий правый берег Дона. Наши наступали по открытой местности, простреливающейся со всех направлений. Наступле­ние на город было решено провести ночью. 8 февраля саперы закончили укрепление переправ через р. Дон. В полной темноте наши войска форсировали р. Дон, и в 3 часа ночи начался штурм вражеских укреплений. Подступы к Ростову опоясывались окопа­ми и противотанковыми рвами, большинство домов в городе было превращено в огневые точки с круговым обстрелом, основные городские магистрали были заминированы, заграждены колючей проволокой, рогатками, ежами и другими препятствиями. Подсту­пы к укреплениям прикрывались огнем артиллерии, минометов и пулеметов.

В дерзновенном порыве наши воины прорвали первую поло­су обороны противника и, расширив плацдарм на правом берегу, овладели прибрежными улицами южной части города и вокзала. Первыми ворвались в город части подполковника Ковалева, пол­ковника Сиванкова, подполковника Дряхлова, майора Дуброви­на. Впереди атакующих подразделений, следуя боевому опыту и традициям сталинградцев, шли штурмовые группы. Дом за домом, улицу за улицей отвоевывали советские войны у врага. Генерал-фельдмаршал Манштейн, подтянув в город новые силы, танки и пехоту, прикрываясь авиацией, предпринял отчаянную попытку выбить наши войска из города. В течение дня враг атаковал наши подразделения по 6-7 раз. Некоторые кварталы переходили из рук в руки по несколько раз. Истекая кровью в контратаках, теряя технику, враг ослабевал.

В боях на улицах Ростова славой покрыли себя красноармей­цы батальона старшего лейтенанта Мадояна, захватившие вокзал Ростов-Главный, и удерживали его до подхода основных сил 28-й армии. За проявленные храбрость, мужество и стойкость старше­му лейтенанту Мадояну было присвоено звание Героя Советского Союза и очередное воинское звание капитан.

Смелыми действиями отличились штурмовые группы Щерби­ны и Вирченко. Станцию Ростов-Берег дерзким ударом захватила рота старшего лейтенанта Казакова. Немало славных подвигов со­вершили здесь летчики, особенно отважно сражались летчики По­горелое и Перепелица.

В то время, когда в Ростове шли кровопролитные уличные бои, части 5-й ударной армии генерала Цветаева опрокинули врага на правом берегу Северского Донца и овладели г. Шахты. На сле­дующий день стремительным ударом части 2-й армии генерала П.Г. Чанчибадзе захватили столицу донского казачества г. Ново­черкасск, 51-я армия генерала В.Ф.Труфанова вышла к станице Ак-сайской. Были перерезаны железная и шоссейная дороги Ростов-Таганрог. Это создало серьезную угрозу окружения для вражеских войск, сопротивляющихся в Ростове.

Большую помощь армии оказали полк народного ополчения, партизаны, многие ростовчане, героически дравшиеся с врагом. Высокий патриотизм проявили женщины Железнодорожного рай­она Петренко, Роготкина, Субачева и другие; выйдя из подвалов и укрытий, они помогали нашим войскам, спасали раненых.

В ночь на 14 февраля наши воины выбили гитлеровцев с по­следних рубежей. Остатки разбитых войск Манштейна с позором покинули город. Над Ростовом вновь взвилось родное Красное знамя, знамя Победы и освобождения. Верховный главнокоман­дующий И.В. Сталин 14 февраля телефонограммой поздравил ко­мандующего Южным фронтом генерала Р.Я. Малиновского коман­дующего 28-й армией генерала В.Ф. Герасименко и командиров соединений: подполковника Каваленко, подполковника Сиванко­ва, подполковника Дряхлова и майора Дубровина со славной По­бедой в освобождении г. Ростова и пожелал дальнейших успехов в разгроме немецко-фашистских захватчиков.

Со слезами радости встретили ростовчане своих освободите­лей, солдат и офицеров. На многолюдном митинге, проходившем в Кировском сквере, выступили тепло встреченные горожана­ми командующий Южным фронтом генерал Р.Я. Малиновский и член Военного совета Н.С. Хрущев.

Командующий Южным фронтом Р.Я. Малиновский поздравил ростовчан с их освобождением от немецко-фашистских захватчи­ков и заверил, что никогда больше Ростов не будет отдан врагу. Жители города поклялись отдать все силы возрождению родного Дона и города Ростова».

АНАТОЛИИ ВАСИЛЬЕВИЧ ПОДУШКО

Я родился в 1929 году и к на­чалу войны был еще совсем маль­чишкой, в армию меня, конечно, не взяли. Однако во время оккупации я вступил в партизанский отряд имени Сталина под командой Юго­ва (М.М. Трифонова). Выполнял в основном работу связиста: это было легче сделать подростку - меньше было подозрений.

Приводил спасенных партизанами военнопленных в Ростов, к себе домой до дальнейшей переправки в войска или к парти­занам.

Много времени мы, самые молодые, расклеивали листовки со сводками Совинформбюро, призывами к победе, сообщениями о победах партизан, преступлениях фашистов.

Продолжал для маскировки работать на заводе «Ростсельмаш». У нас дома жил немецкий офицер. Он был заведующим отделом кадров, и у него находилась печать о приеме на работу. Югов как-то вызвал меня лично и попросил по возможности поставить эту печать на чистых бланках. Поручение я выполнил. Приходилось выполнять и другие боевые поручения на территории, оккупиро­ванной немцами.

Когда Красная армия подошла к Ростову-на-Дону, мы раз­бились на несколько групп и открыто выступили, помогая нашим войскам в освобождении города. Я состоял в группе В.Р.Авдеева.

Утром 14 февраля мы двигались в сторону Дачного поселка, где находился лагерь военнопленных, уничтожая по пути немцев. Лагерь освободили, выпустив наших ребят. Дальше двинулись в сторону РИИЖТа, где и встретились с регулярными войсками. Ра­дость была необыкновенная.

За участие в Великой Отечественной войне имею орден Отече­ственной войны, медаль «Юный защитник Родины» и еще 9 меда­лей.

Потом всю жизнь работал на заводе, который брал во время освобождения Ростова-на-Дону.

НИКОЛАИ ИВАНОВИЧ ПОЛЬШИНСКИЙ

В 1939 году по комсомольской путевке я был направлен на учебу в Севастопольское училище зенит­ной артиллерии, которое окончил в апреле 1941 года и направлен на службу в 485-й зенитный артилле­рийский полк ПВО в Туапсе.

С начала войны один дивизи­он полка был направлен в город

Ростов-на-Дону на противовоздушную оборону объектов города и железнодорожного моста через реку Дон. Во второй половине октября 1941 года для защиты города была создана 56-я отдельная армия, в состав которой был включен дивизион 485-го зенитно-артиллерийского полка.

В связи с угрозой танкового наступления на Ростов батарея была поставлена на противотанковую оборону на рубеже Чалтырь - Большие Салы. Первое наступление немцев на Ростов было предпринято 20 октября со стороны Таганрога и продолжалось 10 дней. Неодолимой стеной на пути танков и механизированных частей стали войска 56-й армии. В этих боях приняла участие моя батарея, в которой я был командиром огневого взвода.

Ох, как они, сволочи, горели под Чалтырем! Тогда от наших зениток на прямой наводке для фрицев спасения не было. А мы прицеливались прямо в перекрестие, то бишь в кресты на баш­нях. Мы тогда несколько штук танков подожгли. Больше соваться с этого направления в Ростов они уже не посмели. А у нас после этого боя руки так и чесались еще раз сразиться - кто тогда знал, что зенитка здорово эффективна как противотанковое орудие. Но ведь и небо надо было защищать - гаубицу в зенит не задерешь.

В результате отражения неоднократных атак немцев батарея уничтожила 8 танков, при этом понеся потери в живой силе, и тех­нике - было выведено из строя 2 орудия, часть расчета вместе с заместителем командира взвода старшим сержантом Спивако­вым погибла, он посмертно был награжден орденом Красного Знамени.

После ремонта орудий и пополнения ими батарея вновь была поставлена на противовоздушную оборону объектов Ростова, в ходе которой отражались непрерывные налеты немецкой авиа­ции вплоть до оставления Ростова 21 ноября 1941 года.

Контрнаступление 5б-й армии началось 27 ноября, батарея прикрывала объекты города и наступающие войска 56-й армии от налетов фашисткой авиации.

С 29 ноября 1941 года по 22 июля 1942 года Ростов-на-Дону был прифронтовым городом, непрерывно подвергался бомбарди­ровкам. Особенно интенсивные налеты немецкая авиация пред­приняла в июле 1942 года. Налетам подвергались не только город, но и войска 56-й армии, которая в течение четырех суток вела ожесточенные бои не только на подступах к городу, но и на ули­цах города с превосходящими силами немцев. Армады немецких бомбардировщиков и истребителей штурмовали город и войска. Соединения и части армии, оказывая упорное сопротивление, от­ходили за Дон и 24 июля вынуждены были оставить город. Я вме­сте с батареей отступил в город Грозный, на обороне которого мы стояли до июля 1944 года.

ПЕТР СЕМЕНОВИЧ РЕДКОЗУБОВ

Я был пулеметчиком станковых пулеметов. На фронте у меня был станковый пулемет «максим». По­сле освобождения г. Батайска наш 902-й полк 248-й дивизии подошел с боями к Ростову-на-Дону. На пути была серьезная преграда - река Дон. Немец установил на его правом берегу пулеметы, которые не давали нашей пехоте перебраться через Дон. Пехотинцы залегли, пока мы с моим помощником дотащили свой пулемет. Установили пулемет в разрушенном строении. Наши пехотинцы поднялись, чтобы перебежать через Дон, фашисты сразу открыли по ним огонь из пулеметов; они были замаскированы в блиндажах. Я засек один пулемет справа, дал по нему длинную очередь из своего пулемета, и он замолк. Потом я развернул свой «максим» на немецкий пуле­мет с левой стороны, так же точно засек амбразуру, откуда он вел огонь, тоже дал по нему длинную очередь, и он больше не стрелял. Наша пехота быстро перебралась через Дон.

Потом бои пошли по городу, фашисты сильно сопротивлялись, но под натиском нашей пехоты, артиллерии и станковых пулеме­тов им пришлось отступить.

На всю жизнь в памяти остался день 12 февраля 1943 г., ког­да меня ранило в Ростове. Мне приказали установить пулемет на одном перекрестке улиц, чтобы не дать возможности фашистам прорваться в наш тыл. Долго ждать не пришлось, вскоре вдали по улице появилась группа немецких автоматчиков, я открыл огонь из пулемета, немцы тоже открыли огонь по мне и быстро убежали.

Я заметил, что у них были потери. И так они пытались несколько раз прорваться, но мой «максим» им спуску не давал.

Потом все затихло. И через некоторое время вижу - появился танк и за ним автоматчики. Я открыл по ним огонь, мечтал, что по­паду в смотровую щель, но танк находился далековато и двигался медленно.

Слева от меня на другом перекрестке стоял расчет пушки-сорокопятки. Я бегом послал своего помощника к ним, чтобы они помогли нам остановить танк. Расчет быстро собрался и подкатил к нашему перекрестку. В этот момент танк открыл огонь по-моему пулемету. Первый снаряд разорвался за пулеметом, второй перед пулеметом. Я вижу, что это «вилка», и отскочил назад. Тут третий снаряд попал в пулемет, и меня ранило осколками. Артиллеристы с первого выстрела подбили танк, а автоматчики скрылись.

За освобождение Ростова я был награжден медалью «За от­вагу».

РОСТОВ ОСВОБОЖДЕННЫЙ

 Фронт приближался к Ростову. Главнокомандующий Вооружен­ными силами СССР приказал СКВО сформировать 56-ю отдельную армию для обороны Ростова-на-Дону, важнейшего пункта на пути к Кавказу. Враг рвался к Ростову, хотел захватить народное достоя­ние, фабрики и заводы, разрушить жилища, поработить советских людей.

Гитлеровские военачальники знали, что Ростов серьезно го­товится к защите, опоясываясь линиями оборонительных соору­жений, поэтому решили обойти его с севера и северо-востока, захватить переправы через Дон и таким образом захватить город -ключ к Кавказу. Это была одна из главных стратегических целей Гитлера.

Войска нашего Южного фронта, изнуренные предыдущими тяжелыми боями, просто не имели сил противостоять обходно­му маневру врага и одновременно защищать город. И поэтому существовавшей практически еще на бумаге 56-й отдельной армии было приказано прикрыть Ростов с запада и северо-запада. Формировавшиеся части сразу вступили в бой против рвущейся к городу 1-й танковой армии генерала Клейста. Силы были неравные. В 56-й армии не хватало артиллерии, но осо­бенно - авиации и танков, и все же, в ожесточенных боях воины новой армии не позволили гитлеровцам с ходу, как они хотели, захватить Ростов.

Подобные недостатки имелись и в других армиях Южного фронта. Удивительно и все же факт: один и тот же день, 17 ноября, стал для германских войск началом нового наступления на Ростов, а для советских войск - началом контрнаступления с севера, с тем чтобы выйти к Таганрогу и ликвидировать угрозу, нависшую над

Ростовом, Цели, как видим, противоположные, но сводились они к одному: за кем останутся «ворота Кавказа»?

17 ноября 1941 г. стал первым днем неравного боя с танками Клейста артиллеристов 606-го полка 317-й стрелковой дивизии под командованием лейтенанта С.А. Оганова. Клейст ломился напролом, и утром 19 ноября ввел в бой свежую 14-ю танковую дивизию, бросив ее в направлении на Большие Салы - поселок Орджоникидзе-Аксайская. Враг вышел к северной окраине Ро­стова.

20 ноября 1941 г. в 8 час. утра генерал Клейст, стремясь отре­зать войска 56-й армии от переправ, бросил в наступление три крупные группы танков на станицу Аксайскую, на северную окраи­ну Ростова и на Красный Город-сад. Для отражения этих атак в бой вступила только что прибывшая с Кубани 347-я стрелковая диви­зия. Треть боевых машин потеряли гитлеровцы в этот день и все же в 14 час. прорвали фронт 347-й дивизии.

21 ноября в 16 час. командарм 56-й Ф.Н.Ремезов сообщил глав­нокомандующему Юго-Западным направлением С.К.Тимошенко, что его войска оставили город Ростов и укрепляются на левом берегу Дона. Ростов, «ворота Кавказа», был в руках у Клейста. Но «ворота» оказались наглухо закрытыми. Через Дон гитлеровцы пе­рейти НЕ СМОГЛИ! Защитники Ростова, истекая кровью, из послед­них сил удерживали свои позиции. Одновременно с сообщением командарма 56-й Ф.Н. Ремезова о том, что его войска оставили Ро­стов, командующий Юго-Западным направлением С.К.Тимошенко получил донесение командарма 37-й А.И.Лопатина. Его части про­двинулись еще на 15 км в сторону Большекрепинской.

Одновременно с северо-запада с нарастающей силой навали­валась на гитлеровцев ударная группа Южного фронта, с востока готовилась к боям 56-я отдельная армия. Ставка приняла решение: отдать Ремезову три свежие стрелковые дивизии и три бригады.

Ростов тревожно замер. Здания зияли пустыми глазницами окон, многие дома превратились в развалины, пепелища. 25 ноя­бря С.К.Тимошенко докладывал И.В.Сталину об обстановке на За­падном направлении, что перегруппировка задерживается и на­ступление возобновится 27 ноября. Выслушав доклад, Верховный главнокомандующий подчеркнул: «Ростов во чтобы то ни стало нужно освободить!». 27 ноября наступление началось!

С рассветом 28 ноября 56-я армия, а также части 9-й пере­шли в наступление. 347-я и 343-я дивизии, форсировав Дон в те­чение ночи, повели уличные бои. Противник, цепляясь за каждый дом, забор, оказывал упорное сопротивление, но воля бойцов и командиров к победе сломила сопротивление врага. Противник, неся большие потери, оставлял улицу за улицей и к исходу дня, 29 ноября, окончательно был изгнан из Ростова.

РОСТОВ ПАРТИЗАНСКИЙ

И в самом городе крепло сопротивление врагу. 9 сентября 1942 года в городе появились листовки с подписью «Первая пар­тизанская». С этого числа начала действовать партизанская группа «Трамвайщик». Члены этой группы много сил и времени отдава­ли агитационной работе среди населения. Партизаны сообщали сводки Совинформбюро, призывали ростовчан не верить ложным слухам, включаться в активную борьбу с оккупантами. Листовки размножала Ю.Е. Апанасова на пишущей машинке в количестве 100-120 экземпляров.

Партизаны «Трамвайщика» совершали диверсии - уничтожали гитлеровцев и полицаев, портили телефонную связь, водопровод в зданиях, где жили оккупанты.

17 октября в город пробрался со спецзаданием лейтенант-чекист Югов (М.М.Трифонов). В короткий срок ему удалось собрать крупный партизанский отряд, в который вошли ростовчане, уже имевшие опыт борьбы с врагом. 3 октября группа партизан про­никла на территорию обувной фабрики, привела в негодность 6 тысяч свиных шкур, 480 кавалерийских седел и 13 бочек красите­лей. Другая группа выпустила горючее из 12 цистерн. Неоднократ­но выводились из строя телефонная связь между аэродромом и артиллерийскими точками врага.

В одной из первых листовок нового отряда говорилось: «Все, кому дорога русская земля, всемерно помогайте Красной армии. Организуйте боевые дружины, готовьте оружие. Уничтожайте фа­шистских варваров и их прислужников. Час расплаты близок - ни­кто не должен стоять в стороне смертельной борьбы за свободу русской земли...».

В Ростове партизаны и подпольщики чувствовали себя все увереннее. Югов направил несколько связных в штаб партизан­ского движения. Один из них добрался удачно, получил необхо­димый пароль и приказ: собирать разведданные о противнике, пополнять отряд, вести работу среди населения и союзных войск Германии, строго соблюдать конспирацию. К этому времени уже сложилось руководящее ядро отряда. Были созданы группы для работы среди военнопленных в тюрьме, а также группа машини­сток и другие.

Юговцам удалось установить связь со словацким подпоручи­ком Яном Гацдощиком. Он сразу заявил: «Я давно ищу встречи с вами. Так же, как и советские люди, хочу бороться с нашим общим врагом». Кроме Яна, членами отряда стали его соратники и сослу­живцы Иосиф Токач и Рихард Каня.

Кроме юговского отряда, взявшего себе имя Сталина, в городе возникали все новые группы партизан и подпольщиков. 29 ноября 1942 г. считается днем создания подпольной диверсионной груп­пы «Клятва» под руководством бывшего сержанта 341-го гаубич­ного артиллерийского полка Г.Д. Махоркина. А группы Г.Ф. Жолика и «Трамвайщик» к этому времени уже множили счет своим боевым делам.

Располагая радиоприемником, юговцы узнавали сводки Со-винформбюро, размножали листовки на одной пишущей машин­ке, которая не выбивала букву «С», - она проставлялась каранда­шом. Всполошившиеся гестаповцы начали искать такую машинку в учреждениях, проводились повальные обыски, проверки - ма­шинка без буквы «С» не находилась. Вскоре партизаны раздобы­ли две машинки с исправным шрифтом. Листовки на них печатали Алевтина Сердюк, Вера Краева, Антонина Савельева. За 5 месяцев существования отряда юговцы выпустили 4000 листовок, обраще­ние к ростовчанам (со слов члена отряда).

Партизаны М.М. Югова, а их было 122 человека, воевали не только словами, но множился счет боевых дел и диверсионной группы Владимира Кукуюка, в которую входили его брат Яков, Фе­дор Сухорукое, Нестор Николаев, Костя Шимарин, Анатолий Ерма­ков Однажды ночью в Северном поселке они напали на колонну автомашин с боеприпасами, уничтожили охрану и гранатами по­дорвали три машины. В другую ночь было уничтожено пять патру­лей, их оружие стало партизанским.

Врач Д.П. Ломова привлекла к выполнению партизанского за­дания врача Б.Н. Чусарева, медсестер. С их помощью удалось спа­сти более 500 молодых ростовчан от отправки в Германию.

Партизаны из отряда Югова установили связь с заключенны­ми в тюрьме, наладили регулярную передачу им продуктов и даже своих листовок. Вместе с другими подпольщиками они вырвали из плена более 30 военнопленных, в том числе комиссара 31-й ди­визии Н.А.Хомутова, ставшего позднее комиссаром партизанского отряда. Отряд Югова разбился на три группы, и перед каждой из них были поставлены задачи по проведению операций в поселках Сельмаш, Маяковского.

В ночь на 14 февраля 1943 года большая группа партизан под командованием Югова и комиссара Хомутова напала на огневые позиции шестиствольных минометов в районе разъезда Запад­ный. Под покровом темноты юговцы свалились как снег на голову гитлеровцам, бой длился шесть часов. Победили юговцы. На поле боя нашли 93 убитых вражеских солдата и офицера. Были взорва­ны склады с боеприпасами и три миномета. Это была последняя операция юговцев в родном городе.

30 мая 1943 года двумя самолетами из Ростова в Донбасс были заброшены две группы: одна под руководством В.Д.Авдеева, дру­гая - М.М.Трифонова (Югова). Первая группа была выброшена удачно, она ушла от преследования врага и успешно занималась диверсионной работой. Вторая группа (Югова) была выброшена не в намеченном районе, а километров за 40 от него и вскоре была окружена гитлеровцами. В карательной экспедиции, высланной против партизан, насчитывалось почти 700 солдат и офицеров с артиллерией и минометами. И это против 14 партизан, которые в течение восьми часов вели свой последний бой.

Память о героях живет. Одна из улиц Ростова названа именемЮгова. В селе Павловке Марьинского района Донецкой области на братской могиле, где похоронены отважные ростовские парти­заны, установлен памятник.

Так закончилась жизнь героев-партизан г. Ростова-на-Дону.

Есть воспоминания партизанки отряда Югова - Валентины Григорьевны Мирошниковой - мысли ее о работе в отряде Югова здесь изложить невозможно.

РОСТОВ СВОБОДНЫЙ

Положение на фронте в августе-сентябре 1942 года по-прежнему оставалось тяжелым. Красная армия вела бои с против­ником в районе Сталинграда и на Кавказе, севернее Нальчика и северо-восточнее Туапсе. Как и прежде, во всех сражениях в из­лучине Дона, у Волги и в предгорьях Кавказа доблестно сражались наши земляки.

Осенью 1942 года было решено создать на базе мощного кава­лерийского соединения два гвардейских казачьих корпуса - 4-й Кубанский и 5-й Донской. Оба корпуса прошли большой боевой путь от Моздока до села Агара-Батыр. Так началось наступление - тяжелое и кровопролитное. Результатом героических действий 5-го корпуса и других соединений стало освобождение важной части нашей области и выход на подступы к Ростову.

16 декабря 1942 года началось наступление на Среднем Дону. В результате его оборона противника была прорвана на глуби­ну 15 - 20 км, а его фронт оказался расчлененным на несколько участков. Успешное наступление войск Юго-Западного фронта продолжалось. 3 февраля 1943 г. войска 51 -й и 28-й армий Южного фронта к исходу дня вышли на рубеж в 25 км восточнее Батайска, а конно-механизированная группа Северо-Кавказского фронта - в ее составе были 4-й Кубанский и 5-й Донской гвардейские каза­чьи корпуса - овладела рубежом Кущевская - Ейск. Пути отхода немецкой группы армий «А» в Донбасс были отрезаны.

5 февраля войска Юго-Западного фронта освободили города Изюм и Краматорск и вышли на Северский Донец.

6-го февраля войска Южного фронта освободили Батайск и Азов. На правом берегу Дона ждал своего часа истерзанный окку­пантами Ростов-на-Дону. Окруженные темнотой, бесшумно двига­лись бойцы сводного отряда 159-й отдельной стрелковой брига­ды. Их задача - как можно незаметнее подойти к Дону, чтобы затем стремительным броском, по льду, выйти к Верхнегниловской, а оттуда – к железнодорожному вокзалу. Гитлеровцы были уверены в удастся удержать «ворота Кавказа»: они стянули сюда 4 хорошо вооруженные и обученные дивизии, построили систему  опорных пунктов, используя для этого каменные здания, перекрыв пространство между ними инженерными сооружениями и плотным пулеметным огнем.

Ранним утром 8 февраля бойцы сводного отряда, в который вошли три роты, под командованием майора Дябла, капитана Ипкаева и старшего лейтенанта Мадояна, стремительным броском преодолели Дон, но соседним подразделениям не удалось развить успех, и вскоре сводный отряд оказался окруженным с трех сторон. Преодолевая яростное сопротивление немцев, бойцы ряда вышли в район станции Ростов Главный.

Уже не стало майора Дябла и капитана Ипкаева. Ударный сводный отряд, захвативший к 10 час. вокзал и теперь оказавшийся в окружении, возглавил старший лейтенант Г.К. Мадоян. Начался неравный бой в окружении, который длился не один день. Гитлеровцы подожгли здание вокзала. Бойцы с боем перебазировались из горящего вокзала в литейный цех паровозоремонтного завода. День за днем таяли ряды сводного отряда, но гитлеровцы так и не смогли смять группу Мадояна. В полдень 13 февраля немцы предъявили отряду ультиматум: если через 2 часа отряд не сложит оружие, он будет уничтожен. «Что же, - сказал Мадоян, - уничтожить нас могут, но сломить - никогда».

В 3 часа ночи немцы открыли шквальный минометный огонь. Обстрел  прекратился внезапно. В отряде не знали, что они отразили последнюю, 43-ю, атаку врага. Наступавшие на правом фланге 152-я, на левом - 156-я стрелковые бригады прорвались к Дону по одному батальону. Лучше шли дела на левом фланге - в направлении Нижнегниловской. Рота автоматчиков лейтенанта Лисина формировала Дон и овладела несколькими кварталами около железножорожного моста.

Части 5-го гвардейского Донского казачьего кавкорпуса форсировали Дон в районе Красноголовка-Елизаветинская, прорвались к южной окраине города и занимали улицу за улицей Нижнегниловской станицы. 14 февраля в 2 часа ночи войска 28-й армии перешли в общее наступление, сломив сопротивление противника, успешно продвигались вперед.

В 4 час 30 минут подразделения 248-й стрелковой дивизии с боем пробились в район железнодорожного вокзала и соединились с отрядом Мадояна. 6 дней в окружении, с тяжелыми боями, стали золотой страницей в истории Дона и ВОВ.

К 14 час. 14 февраля наши войска подавили последние опор­ные пункты врага. Военный совет армии передал в Ставку Верхов­ного главнокомандования телеграмму:

«Войска 29-й армии Южного фронта в боях против немецких захватчиков прошли от Каспийского до Азовского морей. Ваш при­каз выполнен: Ростов-на-Дону войсками армии 14 февраля взят».

УВАЖАЕМЫЙ ЧИТАТЕЛЬ!

 Эта книга посвящается знаменательным событиям в жизни нашего города. 5 мая 2008 года Указом Президента Российской Федерации Ростову-на-Дону присвоено почетное звание «Го­род воинской славы», в сентябре 2009 года столице Донского края и Южного федерального округа исполняется 260 лет. 9 мая 2009 года - 65-летие Великой Победы.

О Великой Отечественной войне 1941 -1945 гг. написано огром­ное количество книг. Пишут писатели-беллетристы, поэты, истори­ки, публицисты, обозреватели, политологи, очевидцы, военачаль­ники и их наследники.

Интерес к теме Великой Отечественной войны понятен. XX век-это век двух крупнейших мировых войн, унесших десятки миллио­нов человеческих жизней. Вторая мировая война вовлекла в свою орбиту невиданное доселе количество людей, государств, ресур­сов. Ее ключевым периодом была Великая Отечественная война 1941-1945 гг.

Каждый из пишущих о ней обладает правом своего видения, своей оценки, своего отношения к отдельным событиям, боевым эпизодам и войне в целом.

Недопустима только ложь, а она, особенно в последнее время, становится основным пропагандистским приемом в процессе не­прикрытого стремления ослабить Россию, стереть из сознания ны­нешнего и грядущих поколений правду о ведущей, главной роли Советского Союза в разгроме фашистской Германии и ее союзни­ков, спасении народов Европы от нацистского порабощения.

В ход идет все: искажение отдельных и ключевых событий во­йны, роли стран-союзников в различных этапах войны и победы в целом, пересмотр хода и исхода войны в целом.

И среди наших авторов находятся добровольные, а возможно, и преднамеренные «помощники» лжецов.

К сожалению, уходят из жизни фронтовики. Тем необходимей не допустить забвения правды о войне.

Попытку внести свой еще один вклад в дело сохранения и утверждения правды о Великой Отечественной войне предпри­нимает Ростовский городской Совет ветеранов войны, труда, Вооруженных сил и правоохранительных органов, издавая книгу воспоминаний участников обороны и освобождения Ростова-на-Дону и другие материалы о воинах-ростовчанах.

Эти воспоминания родились из-за бруствера окопа, через про­резь прицела, в боевом самолете, на лафете орудия, башне танка, в тылу врага, с носилок раненого.

Надеемся, эта книга поможет молодежи узнать и сохранить правду о войне, в которой их деды и прадеды одержали великую Победу, значительный вклад в которую внесли защитники и осво­бодители нашего родного города.

Председатель городского Совета ветеранов

Б.Я. Старосельский

ПАВЕЛ ИВАНОВИЧ РЮМИН

Родился я 30 декабря 1922 года.

Призван в Красную армию в 1941 году.

Воевал в звании младшего лей­тенанта в составе 28-й армии, 6-го горноминноинженерного батальо­на.

8 февраля 1943 года, освобо­див город Азов, вместе с передовыми частями 6-го горноминно­инженерного батальона получил боевую задачу навести наплав­ной мост через Мертвый Донец для переправы кавалерийских войск, готовящихся к освобождению города Ростова-на-Дону с запада.

В ночь на 14 февраля 1943 года, отступая из города Ростова-на-Дону, гитлеровцы взорвали все мосты через реку Дон и дамбу со стороны города Батайска. Это усложнило задачу продвижения на­ших войск на Миус-фронт. 14 февраля наша армия вошла в город Ростов-на-Дону. После освобождения города П. Рюмин восстанав­ливал железнодорожные и автомобильные мосты.

Участвовал в боях при обороне Москвы, на Миус-фронте, при освобождении Грозного, Украины, Белоруссии, Польши, Праги, Берлина. Имеет награды: орден Отечественной войны II степени, два ордена Красной Звезды, 20 медалей.

ВИКТОР ИВАНОВИЧ САВЧЕНКО

Виктор Иванович Савченко родился 1 января 1930 года в кре­стьянское семье села Андриановка Новониколаевского района Ста­линградской (ныне Волгоградской) области. С 1936 года семья жила в станице Новотитаровской Красно­дарского края. Здесь в мае 1941 го­да умер его отец Иван Семенович Савченко.

С матерью Мариной Семеновной и старшим братом (инвали­дом с детства) Александром Виктор пережил шестимесячную фа­шистскую оккупацию в станице до 12 февраля 1943 года.

С мая 1943 года Виктор Савченко был воспитанником в отряде особого назначения Новороссийской военно-морской базы, в ав­густе 1943 года переформированного в 393-й отдельный батальон морской пехоты Черноморского флота.

За боевые отличия в борьбе с фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной воины 393-й батальон был награж­ден орденом Красного Знамени, удостоен почетного наименова­ния Новороссийский и имени Героя Советского Союза майора Це­заря Львовича Куникова.

14-летний Виктор Савченко участвовал в составе 393-го баталь­она в двух десантных операциях, имел ранение и контузию, удо­стоен государственных наград.

В наградном листе на автоматчика, воспитанника 393-го Ново­российского отдельного батальона морской пехоты, отмечается:

«В ночь с 22 на 23 января 1944 года высадился морским десан­том на берег, занятый противником в порту города Керчи. Выса­дившись вместе со штабом роты, выполнял должность связного. Несмотря на сильным огонь немцев, выполнял все приказы ко­мандира по установлению связи со взводами, пробирался там, где взрослому было нельзя. В пути убил двух немцев, преградивших ему дорогу, и сам был ранен, но с поля боя не ушел, только после по приказанию был эвакуирован в госпиталь.

В десантной операции показал себя мужественным, находчи­вым и достойным правительственной награды.

Командир 393-го ОБМП, Герой Советского Союза майор Старшинов».

Приказом командующего Черноморским флотом №26 от 16 марта 1944 года воспитанник Савченко Виктор Иванович был награжден медалью «За отвагу».

Ранним утром 9 сентября 1944 года Виктор Савченко с группой автоматчиков 393-го батальона высаживался десантом в городе Бургас (Болгария), которая оказывала помощь восставшим болга­рам в изгнании фашистских захватчиков из своей страны.

С ноября 1944 года и до окончания Отечественной войны Виктор был юнгой на катерных тральщиках отряда траления Констанцской военно-морской базы Черноморского флота; освоив корабельную специальность сигнальщика, он нес самостоятель­ную вахту в боевых походах по уничтожению минных полей вдоль западного побережья Черного моря.

В послевоенный период Виктор Иванович Савченко окончил семилетку, затем с отличием Харьковский горный техникум и око­ло 40 лет трудился в угольной промышленности Донбасса.

Без отрыва от производства окончил двухгодичный факультет рабселькорров при Донецком государственном университете, многие годы являлся активным внештатным корреспондентом го­родской газеты «Дзержинский шахтер», многократный призер об­ластных конкурсов в печати на военно-патриотическую тематику, был принят членом Национального союза журналистов Украины.

В.И. Савченко многие годы являлся членом Донецкого област­ного и Дзержинского городского правлений общества по охране памятников истории и культуры, а также заместителем председа­теля Дзержинской городской редколлегии Книги Памяти, руково­дил ее рабочей группой и городским штабом «Поиск». За эти годы были реконструированы территории братских могил погибших советских воинов на территории города, установлены имена бо­лее 5 тысяч земляков-дзержинцев, не вернувшихся с фронтов Ве­ликой Отечественной войны, имена которых увековечены в 7-м томе Книги Памяти Донецкой области.

За значительный вклад в осуществление этих мероприятий Виктор Иванович Савченко был удостоен званий Почетный член Всеукраинского общества охраны памятников истории и культу­ры, а также Почетный гражданин города Дзержинска.

О боевых подвигах дзержинцев в годы Великой Отечественной воины и трудовые заслуги в послевоенный период В.И.Савченко написал и издал книгу «Наш Дзержинск», за что ему присуждена литературная премия имени писателя-донбассовца В.В. Шутова.

Более 30 лет В.И. Савченко работал в архивах, изучая бое­вые действия в годы Великой Отечественной войны морских пехотинцев-черноморцев под командованием ростовчанина май­ора Цезаря Львовича Куникова, славного сына Дона, удостоенного звания Героя Советского Союза. На основании архивных докумен­тов и воспоминаний однополчан-куниковцев им были подготов­лены и изданы книги - «Куниковцы» и «О Цезаре Куникове и его соратниках».

За боевые и трудовые заслуги Виктор Иванович Савченко награжден орденами Отечественной войны I степени и «За му­жество» II и III степени, 15-ю медалями, в их числе: «За отвагу», «За оборону Кавказа», «За победу над Германией в Великой Отече­ственной войне 1941-1945 гг.», «Ветеран труда», а также знаками «Шахтерская слава» трех степеней.

В настоящее время ветеран войны и шахтерского труда на пен­сии, инвалид воины I группы, живет в городе Ростове-на-Дону.

Он принимает активное участие в работе Совета ветеранов микро­района Военвед по военно-патриотическому воспитанию моло­дого поколения, а также в клубах «Юный моряк» и «Юный летчик».

Архивная копия

НАГРАДНОЙ ЛИСТ

На автоматчика 393 Новороссийского ОБМП воспитанника САВЧЕНКО Виктора Ивановича

медаль «ЗА ОТВАГУ» пр. № 26с от 16.03.1944 г.

I. Год рождения - 1930

2 Национальность - украинец

3.  Соцположение - учащийся

4.  Партийность

5.  С какого времени в РКК* или РКВМФ - с 1943 года. Участие в гражданской войне - не участвовал.

6.  Ранения и контузии - ранен в голову.

7.  Представлялся ли ранее к награде, когда и за что - нет.

8.  Какие имеет поощрения и награды и за что - благодарности от командования части.

10. Служба в белой или других буржуазных армиях и пребывание в плену - не служил, в плену не был.

II.   Постоянный адрес - п/п 81372

I. Краткое конкретное изложение личного боевого подвига, заслуг:

В ночь с 22 на 23 января 1944 года высадился морским десантом на берег противника в г.Керчь. Высадившись вместе со штабом роты, выполнял должность связного. Несмотря на сильный огонь немцев, выполнял все приказы командира по установлению связи со взво­дами, пробираясь там, где взрослому было нельзя. В пути убил двух немцев, преградивших ему дорогу, и сам был ранен, но с поля боя не ушел, только после по приказанию был эвакуирован в госпиталь.

В десантной операции показал себя мужественным, находчи­вым и достойным правительственной награды.

п/п командир 393 НОБМП, Герой Советского Союза, майор Старшинов.

Копия верна: Начальник отделения - подпись: Т. Полухина. Заверено печатью Центрального военно-морского архива 10 декабря 1987 года.

Копия верна: И.О.Дзержинского горвоенкома

майор В.Н. Назаров.

НИКОЛАИ НИКИФОРОВИЧ САЗОНОВ

Родился я 13 декабря 1924 года в станице Багаевской Ростовской области. Боевой путь начал в со­ставе 5-го гвардейского Донского казачьего кавалерийского Красноз­наменного Будапештского корпуса. В начале января 1943 года по­сле освобождения левобережных, южных районов области я и многие мои сверстники были призваны в состав различных под­разделений 5-го гвардейского Донского казачьего кавалерийско­го Краснознаменного Будапештского корпуса.

Учитывая мое полное среднее образование, меня назначили наводчиком 120 мм миномета 4-й батареи 120-го артиллерийского минометного полка 63-й кавалерийской дивизии, входящей в со­став 5-го ГДКККБК.

Дивизия под командованием генерал-майора СИ. Горшкова расположилась в районе станицы Елизаветинской и Кумженской рощи на левом берегу Мертвого Донца.

Наш артиллерийский полк, проведя разведку местности и арт­подготовку, дал возможность пешим конникам пойти на штурм с последующим освобождением поселка Первомайского и станицы Нижнегниловской. В последующем наступлении части овладели хуторами Калинин и Хапры.

После освобождения г. Ростова-на-Дону 5-й Донской корпус занял оборонительный рубеж на Миус-фронте. Наш артполк осно­вательно вкопался в окопы.

В начале марта 1943-го года после продолжительных тяжелых боев 5-й Донской корпус был снят с передовых оборонительных позиций для пополнения людьми, боевой техникой, конным со­ставом как основным средством передвижения и транспортиров­ки артиллерийско-минометных средств.

Подразделения 63-й дивизии разместились в Веселовском, Мечетинском и других районах Ростовской области. После не­продолжительного отдыха началась боевая подготовка молодого пополнения, поступившего из отдаленных районов области (Вешенского, Сальского и др.). Была проведена активная и крайне не­обходимая замена конного состава.

Командование корпуса отметило и наградило участников освобождения города Ростова-на-Дону различными боевыми на­градами. Я, наводчик миномета 4-го отделения сержант Николай Сазонов, за точную наводку и прицельную стрельбу был награж­ден медалью «За боевые заслуги».

В августе 1943 года наш полк, как и дивизия в целом, были под­няты по тревоге и направлены на фронт. Встреча с противником произошла на территории Украины. Прорвав его оборону, мы освободили город Каховку и район Гуляйполе.

В январе 1944-го года 5-й Донской корпус был выведен из со­става 4-го Украинского фронта и после почти тысячекилометро­вого марша принял участие в окружении и разгроме Корсунь-Шевченковской группировки немецких войск.

После Корсунь-Шевченковской операции корпус вновь совер­шил двухсоткилометровый марш, переправился через реку Юж­ный Буг и освободил город Первомайск. За форсирование Южно­го Буга и взятие Первомайска я, уже командир миномета старшина Н.Н. Сазонов, был награжден медалью «За отвагу».

После разгрома на территории Румынии Яссо-Кишиневской группировки и взятия города Дебрецена нашему артминполку было присвоено наименование Дебреценский.

112-й артминполк с боями через Карпаты и Трансильванские Альпы перешел через хребет и вступил на территорию Венгрии. За освобождение Будапешта приказом Верховного главнокоман­дующего корпусу было присвоено наименование Будапештский.

Донской корпус освобождал Венгрию, а за участие в боях на озере Балатон я был награжден орденом Красной Звезды и полу­чил благодарственное послание.

День Победы, 9 мая 1945 года, встретил в Австрийских Альпах, в сотне километров от города Вена.

В июне 1945 г. корпус получил приказ о возвращении на Роди­ну. В силу специфических особенностей его частей и подразделе­ний, наличия громоздской техники, большого количества конного состава, снаряжения и аммуниции наше возвращение было орга­низовано своим ходом.

Пройдя все страны (Австрию, Венгрию, Румынию, Молдавию), корпус дислоцировался в Белоруссии, в городе Осиповичи Бо­бруйской области.

В апреле 1948 года по Указу верховного Совета СССР участни­ки Великой Отечественной войны 1920-1926 годов рождения под­лежали демобилизации из рядов Вооруженных сил.

В августе 1948 г. по аттестату отличника я был зачислен на юри­дический факультет Ростовского госуниверситета, а в 1953 г. окон­чил его, получив звание юрист-правовед. Факультет очень нуж­дался в преподавательских кадрах, и меня оставили при кафедре уголовного права.

В 1961 г. я защитил диссертацию на соискание ученого звания кандидата юридических наук, стал доцентом кафедры.

Вся моя трудовая деятельность прошла в коллективе юрфака, а после ухода на пенсию я работал юристом в администрации Со­ветского района г. Ростова-на-Дону. В настоящее время - юрист Совета ветеранов этого же района.

Боевые награды: орден Отечественной войны I и II степени, орден Красной Звезды, медали «За отвагу», «За боевые заслуги», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «За взятие Вены», «За взятие Будапешта», юбилейные ме­дали «10 лет...», «20 лет...», «30 лет...», «40 лет...», «50 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».

НАДЕЖДА ЕМЕЛЬЯНОВНА СЕЛИВАНОВА

В 1942 году я попросилась на фронт добровольцем. Немец уже был на подступах к Ростову, и нам пришлось уходить из города ночью, через реку. Мосты были разрушены, а у нас всего одна лодка с пробои­ной в днище. Переправлялись до самого утра. Когда справились, посмотрели друг на друга, а у всех лица черные, одни глаза бле­стят, и на многие километры вокруг все заволокло дымом. Это го­рел наш Ростов.

Я попала в 708-й батальон сначала 4-йвоздушной, а затем 56-й армии. Летали не только мужчины. Как-то на нашем аэродроме стоял женский полк Евдокии Никулиной. Они летали на легких У-2. Быстрые, ловкие...

Враг рвался на Кавказ, и мы начали отступать. Беслан, Эльхото-во, Грозный и другие города и села навсегда останутся в памяти. В Беслане мы остановились в здании той самой школы № 1, которую 60 лет спустя захватили террористы. Осетины - гостеприимный народ, кормили нас, спрашивали, чем помочь.

После победы под Сталинградом мы двинулись в наступление на Кубань, Донбасс. Долго находились в станице Тимашевской. Помню, в доме, где мы квартировали, все стены были разрисованы углем: сплошные пальмы, море. Это немцы мечтали о том, как они прорвутся к черноморскому побережью.

Из Тимашевской меня командир части отпустил в короткий от­пуск домой. Приехала я всего на полтора дня, а вместе со мной - сумка с 270 письмами от бойцов, и надо было их все раздать. Весь тот день, что пробыла я с мамой, нескончаемым потоком шли род­ственники тех, кто воевал со мной, приносили ответы...

Награды: орден Отечественной войны II степени, медали «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «За оборону Кавказа», «За освобождение Украины», мно­го юбилейных медалей.

В послевоенное время длительное время работала в проект­ном институте «Гипропласт» начальником отдела выпусков про­ектов.

ЯКОВ АЙЗИКОВИЧ СЕЛИЦКИЙ

Родился я 23 февраля 1921 года. Призван в Красную армию в июне 1940 года.

Боевое крещение принял в 1941 году на реках Прут и Днепр.

В годы Великой Отечественной войны воевал на Южном фронте. В составе 28-й армии, 248-й стрел­ковой дивизии, 192-го стрелкового полка, освобождал город Ростов-на-Дону в феврале 1943 года.

Со стороны города Батайска 12 февраля подошли к переправе через реку Дон в районах железнодорожного вокзала и Буденновского проспекта. Фашисты разбили лед на реке Дон, и мы, отражая атаки противника, держались до подхода остальных частей диви­зии. 14 февраля вошли в город Ростов-на-Дону и затем ушли на Миус-фронт.

Награды: орден Отечественной войны II степени, два ордена Красной Звезды, медали «За отвагу», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», «За победу над Японией» и другие юбилейные ме­дали.

ВЕРА ИВАНОВНА СТЕПАНЦОВА

История битвы за Ростов в феврале 1943 г. сохранила немало имен жителей города, взрослых и детей, которые пришли на помощь освободителям города. И среди них - имя Веры Ивановны Степан-цовой.

Еще до того, как части Красной армии форсировали Дон в райо­не железнодорожного моста, б февраля, юная патриотка помогла разведчикам, проникшим в оккупированный немецкими захват­чиками Ростов-на-Дону, расшифровать систему огневых средств гитлеровцев на Привокзальной площади города. Два дня спустя отважная девушка взялась провести окольным путем трех бойцов к штабу эсэсовцев.

Она шла впереди с мешком угля, чтобы не вызвать у гитлеров­цев подозрения, а рядом следовали разведчики. Однако возле самого штаба, на который Вера успела показать рукой, раздалась длинная пулеметная очередь. Девушка почувствовала, как что-то больно обожгло ее правую руку и ногу, а потом раздался взрыв мины...

Очнулась Вера в госпитале, когда город уже был освобожден от фашистов. Правая рука у нее была ампутирована. В побед­ном 1945 году награда нашла своего героя - Вере вручили орден Отечественной войны II степени за подвиг, совершенный в февра­ле 1943 года.

После окончания школы Вера пошла работать на почту до­ставщиком телеграмм, а затем стала почтовым оператором. В бук­вальном смысле слова девушке зубами приходилось завязывать шпагат на посылках и бандеролях. Она научилась работать одной рукой на телеграфном аппарате, одновременно училась в вечер­ней школе и заочно в техникуме связи.

Более 30 лет заслуженный связист РСФСР Вера Ивановна Сте-панцова проработала в почтовой отрасли и ушла на пенсию с должности начальника отдела доставки главпочтамта Ростова-на-Дону.

ВАСИЛИИ ДМИТРИЕВИЧ СТРОКОВ

Родился я 10 марта 1925 года.

Призван в Красную армию в феврале 1943 года.

Служил в составе 28-й армии, 248-й дивизии, 416-го зенитно-артиллерийского полка в звании рядового.

7 февраля 1943 года принимал участие в освобождении города Ростова-на-Дону. Освободив город Батайск, на станции Заречная артиллерийским огнем оказывал огневую поддержку стрелковым частям при форсировании Дона в районе железнодорожного мо­ста и Буденновской переправы.

14 февраля 1943 года с боями мы вошли в город Ростов-на-Дону. Наша батарея прикрывала батальон Мадояна, который на­ходился в окружении немцев в мастерских железнодорожного вокзала. Солдаты переправлялись через реку Дон под усиленным огнем немцев.

Награжден орденом Отечественной войны и медалями: две медали «За отвагу», «За освобождение Праги», «За победу над Гер­манией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» и многими другими.

ВЕРА АЛЕКСАНДРОВНА ТАМАНОВА

В сентябре 1941 г. я принимала участие в работе по созданию обо­ронительных сооружений на под­ступах к г. Ростову-на-Дону.

В октябре 1941 г. добровольно вступила в ряды Красной армии и была зачислена санитаркой в бата­рею 151-го отдельного миномет­ного дивизиона 56-й армии.

В это время войска 56-й армии занимали оборону на ближних подступах к г. Ростову. 17 ноября наше подразделение, занимав­шее оборону в районе села Чалтырь, вступило в бой с наступаю­щим противником. На наши войска двинулось несколько десятков танков, за ними шла немецкая пехота. Атаку немцев поддержива­ла авиация, нанося по нашим войскам бомбовые удары. Это был какой-то ад огня и стали. Но наши войска мужественно отражали все атаки врага. Мне, как санитарке, в эти дни пришлось вынести с поля боя до десятка раненых бойцов.

21 ноября 1941 г. враг ворвался в г. Ростов, но находился в нем недолго.

28 ноября наши войска перешли в наступление. Вместе со сво­им подразделением я перешла по льду через р. Дон в районе Буденновского проспекта. Бойцы к исходу дня 29 ноября полностью освободили г. Ростов.

С декабря по июль наш дивизион занимал оборону на Миусе. В этот период я была направлена на курсы радистов. В 1942 г. после окончания курсов продолжила службу радистом во взводе управ­ления КАД в составе 24-й армии. Вместе с этой армией участвова­ла в боях под Сталинградом. Принимала участие в боях на 2-м и 3-м Украинских фронтах.

Награждена орденом Отечественной войны, медалями «За от­вагу», «За оборону Сталинграда», юбилейными медалями.

ПАВЕЛ МИХАИЛОВИЧ ТКАЧЕНКО

На рассвете 6 февраля 1943 го­да 4-й гвардейский казачий кав-корпус освободил крупный насе­ленный пункт Койсуг.

Время шло к ночи, когда мы на второй день выступили из Койсуга для перехода по льду реки Дон и его правого рукава Мертвый До­нец в полосе хуторов Усть-Койсуг, Колузаево, Кумженский.

Далее, с разобранными пулеметами на плечах, идем по насту открытой луговой поймы дельты. Снег под ногами скрипит от мо­роза, но холода мы не ощущаем - шаг ускоренный, в движении со­грелись. Вот и Мертвый Донец. Карабкаемся на его крутой правый берег. Вверху железнодорожная линия Ростов - Таганрог, именно ее у разъезда Семерниково надо перехватить и удержать. Рассвет лениво сбрасывает с лица земли морозное покрывало ночи. Тихо. Ни лая собак, ни пения петухов. Только изредка там-сям прозвучит одиночный выстрел или краткий клекот автомата. Это сабельники КМГ вышибают из теплых постелей разоспавшихся непрошеных постояльцев.

Готовим пулемет к действию. Но не успели тело «максима» при­крепить к станку, как подъехал крытый грузовик ЗИС-5, в кабине двое. Мы остолбенели: откуда здесь наши машины? Командир взвода вскочил на подножку, спросил шофера: «Куда едете, что везете?» В это время из кабины выскочил «пассажир» в немецкой форме и что есть духу побежал в обратном направлении. Наши громкие крики «стой, стой!» не оказали должного воздействия.

Бойцы из личного оружия начали по нему стрелять. Навскид ка­рабина послал и я пулю вдогон быстро удаляющейся мишени. Она также не нашла своей цели. Удрал беглец...

Перепуганный шофер (он русский) сказал: «Везу людей помо­гать саперам». Их было 18 человек, все русские, одеты в униформу военного покроя. Пленных увели.

Хмурое зимнее утро. Оборудуем огневую позицию. Через 15 -20 минут в секторе обстрела на расстоянии 70 - 80 метров раз­ворачивается второй ЗИС-5, но ненакрытый. Наводчик Василий Бурлаченко короткой меткой очередью «максима» пресек машине эту попытку. Из кузова трехтонки выпрыгивают и удирают безо­ружные люди в полувоенной форме. Немногим удалось убежать. Мертвым оказался и водитель. Его сосед и оставшиеся в кузове люди подняли руки. Увели под конвоем и этих 13 человек. Кто они? Не выяснили. Знали однозначно: это предатели. Местные жители пояснили, что это красновские «казаки». Во всех дворах они по­стреляли собак, воровали кур.

По взятии Семерниково передовой отряд продолжил наступ­ление в северном направлении, овладел поселком Нефтекачка, станцией Западная, перерезав тем самым и обводную железнодо­рожную ветку Ростов-Таганрог.

Противник не ожидал появления наших войск на этом рубе­же, и оборону занимали саперные подразделения, группы отря­дов незаконных формирований русского генерала Краснова, из­менившего своему народу и перешедшего на службу вермахту в 1919 году.

Выйдя из шока после внезапного овладения казаками генерала Н.Я. Кириченко обоих железнодорожных путей на запад и почув­ствовав угрозу окружения ростовской группировкой своих войск, противник начал прощупывать мускулатуру казачьей гвардии.

На второй день передовой отряд был контратакован 16 тан­ками при поддержке авиации. Завязался неравный бой. Кавале­ристы, не имея в достаточном количестве противотанковых сна­рядов и средств противовоздушной обороны, отошли на 3 - 4 км к глубокой балке. На станции Западная разрушили узлы управ­ления движением железнодорожного транспорта, подорвали рельсы.

Северо-восточную окраину Семерниково атаковали 12 немец­ких танков с десантом на броне. Казаки не дрогнули. Артиллери­сты 30-й и 10-й гвардейской кавалерийской дивизии отбили тан­ки, не допустив их к переднему краю. Меткостью артиллерийской стрельбы отличился девятнадцатилетний кубанский казак Андрей Бабешко. Он поджег два немецких танка, один из них - Т-3, новой конструкции вермахта. Выстрел орудийного расчета Сергея Зу-бенко заставил выдвинувшийся вперед танк завертеться и оста­новиться. Из второй панцермашины от его же выстрелов повалил клубами черный дым. Командир орудия Алексей Сысоев подбил два легких танка. Остальные танки вначале медленно попятились, затем развернулись и быстро ушли.

Два батальона пехоты противника с 11 танками при поддерж­ке 30 самолетов вновь перешли в атаку на стыке 9-й и 30-й кава­лерийских дивизий. После трех часов напряженного боя четыре вражеских танка и часть автоматчиков ворвались в систему обо­роны 138-го кавалерийского полка. Контрударом резерва и кор­пуса прорвавшиеся танки и пехота были уничтожены. Противник отошел, оставив на поле боя три подбитых, один сожженный и два исправных танка вместе с экипажем. Другие панцермашины отсту­пили. Вслед за ними побежали пехотинцы. Правда, «счастливые» соискатели чужого богатства застолбили, с помощью меткого огня казаков КМГ, своим телом место у нынешнего пивзавода, промзоны, издательства «Молот». Что ни говори, а заманчиво «обживать» российские просторы.

В этом бою особенно упорно, стойко дрались с наседавшим врагом бойцы и командиры 138-го кавалерийского полка. Так, ко­мандир 1-го эскадрона капитан И.Н. Самохин гранатой уничтожил танк противника и геройски погиб. Изрядную отвагу проявили ар­тиллеристы батареи старшего лейтенанта Д.М. Пескова. В боях за Ростов-на-Дону на счету батареи значится уничтоженных танков -16, бронепоезд - 1, бронемашин - 3, артиллерийских и миномет­ных батарей - 3.

Четверо суток, с 8 по 12 февраля, подразделения, части, сое­динения КМГ находились под непрерывным огнем бронепоезда, выдвигавшегося со станции Хапры, танков, артиллерии, миноме­тов, бомбардировочной и штурмовой авиации противника. Еже­дневно мы несли большие потери в людях, технике, лошадях. Гит­леровцы пытались столкнуть нас с высокого плоского побережья на открытую луговую пойму междуречья Дона - Мертвого Донца, расстрелять казаков и восстановить утраченные позиции.

Долго объяснять теперь, почему фашисты не смогли выпол­нить своего намерения, просто примите это как факт. Скажу лишь, что героизм казаков Дона и Кубани был массовым. Указом Пре­зидиума Верховного Совета СССР от 31 марта 1943 года донские и кубанские казачьи кавалерийские дивизии за отвагу и героизм, проявленные в боях за Ростов-на-Дону, награждены орденами Красного Знамени. Этим же Указом командиру батареи 152-го гв. ИПТП 4-го квалерийского корпуса старшему лейтенанту Дмитрию Михайловичу Пескову было присвоено звание Герой Советского Союза. Орденами и медалями награждены многие отличившиеся в боях рядовые казаки и командиры. К сожалению, некоторые по­смертно.

Бывший пулеметчик 4-го гвардейского кавалерийского кор­пуса Павел Михайлович Ткаченко сейчас председатель Совета ветеранов 4-го Кубанского казачьего корпуса.

МИХАИЛ АБРАМОВИЧ УМАНСКИЙ

После окончания трехмесяч­ных курсов радистов в г. Тюмени в мае 1942 года я прибыл в Москву и был направлен в полк связи в составе 51-й армии, в который и прибыл на станцию Тихорецкая. Оттуда с боями отступал до самого Сталинграда.

Моя работа связиста 2-го разряда состояла в обеспечении ра­диосвязи с Генеральным штабом, штабом фронта и другими воен­ными частями по распоряжению оперативного отдела штаба 51-й армии.

Важность нашей боевой задачи возрастала по мере ускоре­ния продвижения войск, которые проделывали в сутки 80-100-километровые броски. В таких условиях между военными частями была возможна только радиосвязь.

Хорошо помню наступление в районе Ростова, которое нача­лось в январе 1943 года с уничтожения Кутейниковской группи­ровки немецких войск и освобождения Орловской и Пролетар­ской станиц.

К началу наступления в начале февраля 1943 года мы стояли уже под Ростовом. В ночь с 7 на 8 февраля 51-я армия форсирова­ла реки Дон и Аксай и совместно с 116-м полком связи ворвалась в станицу Аксайскую.

Обойдя Ростов-на-Дону с северо-востока, 13 февраля войска 51-й армии к вечеру очистили Большой Лог и станицу Аксайскую от фашистов.

Бои продолжились за пригороды Ростова-на-Дону, поселки Оржоникидзе и Мясниковань.

Зажатые с трех сторон, немцы вынуждены были под угрозой полного окружения в ночь на 14 февраля оставить Ростов-на-Дону. Утром 14 февраля город был свободен от фашистов. Началось от­ступление гитлеровцев по всему фронту.

Наш полк за успешное выполнение приказа командования 51-й армии был награжден орденом Красного Знамени.

За заслуги перед Родиной в годы войны я награжден орденом Отечественной войны и медалями.

АНАТОЛИИ ДАНИЛОВИЧ ФАРАФОНОВ

Службу в армии я начал еще до войны, в 1939 году, призван был в городе Целине и зачислен в 558-й артиллерийский полк, с которым и попал на фронт.

Началась для меня война с от­ступления до самого Сталинграда. Отступали с упорными боями. Пришлось отойти до военного аэродрома в Бекетовке. Там были сформированы три артиллерийские точки, которые служили глав­ной обороной аэродрома. Здесь я со своими товарищами и отста­ивал Сталинград до конца, до самого прорыва.

После переформирования полка, это уже после Сталинград­ской битвы, мы с боями стали продвигаться в сторону Ростова-на-Дону, преодолевая сопротивление противника.

Подойдя к Дону, мы установили на левом берегу три позиции: у Буденновского моста, напротив Ворошиловского спуска (тогда еще моста не было) и у железнодорожного моста против вокзала.

Начали наступление со стороны западного направления. Глав­ной боевой задачей была артподготовка перед наступлением на Ростов-на-Дону. Это продолжалось около 10 дней. Немцы оказы­вали отчаянное сопротивление, но нас уже нельзя было сломить - мы освобождали родной город.

Войдя в Ростов, после кровопролитных боев, мы его не узнали: город лежал в руинах, не было ни одного целого здания. Несмотря на это жители города встречали нас так тепло, что зимний холод мы не чувствовали. Были и слезы, и смех, и много букетов из про­стых веток - цветов не было.

Надолго в Ростове мы не задержались, надо было освобождать нашу Родину. Наступление теперь стремительно нарастало.

Путь к Победе для меня прошел через Киев и Западный фронт. Здесь был ранен и демобилизован.

С радостью вернулся в родной город, который стал особенно дорог после участия в его освобождении.

За проявленное мужество и героизм в годы войны награжден орденами и медалями.

МИТРОФАН ИВАНОВИЧ ФЕДОТОВ

Меня призвали в Красную ар­мию в 19 лет, стояли трудные дни войны, шел 1942 год. Начал воевать на Северном Кавказе. Освобожде­ние юга России было кровопролит­ным. С тяжелыми боями прошел от Хадыженска до Ростова в составе 18-й и 56-й армий.

При боях за Ростов, уже в 32-й дивизии, был тяжело ранен. Помню разбитый вокзал, руины в городе, жителей почти не было видно. Мне было только 19 лет. Потом, уже в 1943 году, когда осво­бождал Ростов, вспоминал, как горько было уходить из города в 1942.

После Кавказа попал на север. Бои в Норвегии, а потом в Бре­сте дались трудно. Переправы через Вислу и Одер до сих пор пом­ню. Немцы сопротивлялись отчаянно, да и понятно: чувствовали, что уже не победят.

Восточная Пруссия, это уже 1944 - 1945 год, самый конец вой­ны; города брали, как крепости, воевали за каждый дом, улицу, но ничто нас уже не могло остановить.

За войну награжден орденами Красного Знамени, Красной Звезды, Славы III степени, Отечественной войны II степени, меда­лями.

После войны демобилизовался не сразу - служил еще до 1946 года. Потом тридцать лет работал на заводе «Гранит».

КАРП ФЕДОРОВИЧ ХАРДЖИЕВ

14 февраля 1943 г. в г. Ростов-на-Дону вместе с войсками 51-й армии вошел 183-й инженерно-саперный батальон 16-й бригады.

Наше командование сразу полу­чило приказ приступить к восстанов­лению моста через реку Дон, который находился в районе проспекта Буденновского и был взорван немца­ми при отступлении. В конце апреля 1943 г. мост был восстановлен, и саперный батальон был передислоцирован под г. Таганрог. Там мы занимались разминированием полей, оставленных противником.

В составе 1-го Украинского фронта наш саперный батальон оказывал помощь наступающим войскам в форсировании рек Буг, Висла, Одер.

После завершения войны на западе наша саперная бригада была переброшена на восток страны. Там я участвовал в освобож­дении Южного Сахалина. Демобилизовался в июне 1950 г.

За участие в боях Великой Отечественной войны награжден ор­денами Отечественной войны, Красной Звезды, медалями «За отва­гу», «За боевые заслуги», «За победу над Германией в Великой Отече­ственной войне 1941-1945 гг.» и многими юбилейными медалями.

Трудовая деятельность моя началась в 1950 году в г. Ростове-на-Дону, в родной Нахичевани, где я родился и крестился. После демобилизации я устроился работать на завод «Ростсельмаш» в литейный цех серого чугуна и работал в цехе 27 лет, за что был на­гражден медалью «Ветеран труда».

Горжусь, что сегодня живу в городе, которому присвоено по­четное звание «Город воинской славы». Мой скромный труд спо­собствовал получению этого высокого звания.

ВАСИЛИИ МИХАИЛОВИЧ ЧАПЛЫГИН

Родился 29 октября 1923 года. До войны окончил школу, поступил на вечернее отделение горного тех­никума, работая на обогатительной фабрике шахты «Нежданная» в го­роде Шахты.

На второй день после нача­ла войны вместе со сверстниками Василий пошел в военкомат с просьбой направить на фронт, но получил отказ, так как ему не было 18 лет. Но в октябре 1941 года он уже проходил медкомис­сию по направлению военкомата, прошел всех врачей, но в глаз­ном кабинете получил заключение: сильная близорукость, годен к трудовой повинности с ношением очков.

А через несколько дней он был направлен в станицу Тацинскую на рытье противотанковых рвов. Под дождем и мокрым снегом, без тепла и горячего питания шахтеры копали промерзшую тяже­лую землю, чтобы преградить путь наступающим танкам. Парень сильно заболел и был отправлен домой на лечение, после которо­го вернулся на свою работу.

В июне 1942 года был направлен в Сталинград для обучения искусству истребления немецких танков. В августе 1942 года в со­ставе отдельной нефтематериалы на воде) до Астрахани, где в ноябре 1942 года уже в составе 28-й армии на баржах по морю от­правлен был к берегам Калмыкии держать оборону от противника.

Вот самые памятные эпизоды воспоминаний ветерана:

«В ночь под новый 1943 год мы начали наступление по пустын­ной равнине. Все как на ладони, укрыться негде, редкие колодцы с водой забиты доверху телами погибших солдат. Шли вперед на одной ненависти к врагу и мерзлых сухарях. Вышли на террито­рию Ростовской области, где впервые за много дней попили вво­лю без опаски в освобожденных населенных пунктах водички, до чего же вкусная показалась!

В начале февраля наша 79-я отдельная стрелковая бригада по­дошла к Ростову и вступила в бой у станицы Гниловской, изгоняя врага с укрепленного правого берега Дона. 14 февраля в чистом заснеженном поле за Батайском участников освобождения Росто­ва на митинге поздравили командующий фронтом Р.Я. Малинов­ский и член Военного совета Н.С. Хрущев.

Из Ростова наше подразделение с боями продвигалось к Таган­рогу, получив пополнение, среди которого оказались предатели. Когда артдивизион вышел на огневые позиции к Миусу, они под разными предлогами побывали на позициях всех батарей, а ночью перешли к немцам. На следующий день мы услышали их голоса из громкоговорителей с призывом сдаваться в плен. Всем батареям срочно пришлось менять расположение.

В июне 1943 года немецкие перебежчики сообщили, что по но­чам немецкие офицеры уходят из окопов в село Куйбышево, где отчаянно пьянствуют. Наше командование решило в ближайшую ночь совершить артобстрел села со старых, известных немцам на­ших позиций. Выбор пал на мое орудие. В ночь с 15 на 16 июня 25 снарядами мы обстреляли село и быстро откатили пушку в укрытие, а сами расположились рядом с окопами.

Ночь была очень светлая. Спустя несколько минут на нас обру­шился огонь немецких батарей. Погибли два моих товарища, я был тяжело ранен в голову. Этот бой местного значения на Миус-фронте надолго отправил меня на лечение. Прошел я пять госпиталей - от полевого палаточного до далекого от линии фронта в Саратове.

Довелось позднее участвовать в освобождении европейских столиц - Будапешта и Вены. На подступах к Вене пришлось гнать пушку через минное поле, за которым немецкие танки давили нашу пехоту, наступающую налегке, без прикрытия. Уже на краю поля взрыв мины отбросил меня на лафет орудия, а два осколка влетели в левую сторону груди. Ранение и контузия долго меня беспокоили. Но главным лекарством от них стала наша Победа».

МАРИЯ ГЕОРГИЕВНА

ЧАСОВНИКОВА-РУДНЕВА

Я, Часовникова-Руднева Мария Георгиевна, родилась в 1922 году в станице Аксайской.

В 1938 г. окончила восемь клас­сов, поступила в школу ФЗУ Цен­трального телеграфа г.Ростова-на-Дону. Получила специальность телеграфиста-бодиста.

Здесь я проработала до 1941 г. Мне присвоили 1-й разряд. В 1941 г. 29 мая по мобилизации меня направили в штаб СКВО, на узел связи - телеграфисткой аппарата Бодо. Приняла присягу, и началась моя красноармейская жизнь.

Жили мы в казармах, то есть в бараках, огражденных колю­чей проволокой. На дежурство нас посменно возили на машинах. В 1941 г. 22 июня началась война, в этот день я дежурила в ночь. В это время неожиданно пришел на переговоры командующий округом генерал Конев, его надо была связать с Черкассами. Прошло несколь­ко часов, а механик все никак не мог наладить связь. Генерала Коне­ва вызвали по другому виду связи, и он ушел взволнованный. Утром прошла планерка, которую проводил заместитель Конева генерал Ремезов и начальник телеграфа Литвишко. Днем все узнали, что на­чалась война, фашистская Германия напала на Советский Союз. Нет слов, чтобы передать этот ужас, сколько слез было пролито!

Нас перевели в здание штаба СКВО, поселили в красном уго-локе, где у нас раньше проходили политзанятия. Спали на столах, ведь у каждого из нас были семьи - отцы, матери, сестры.

Первая бомба, которая упала на Ростов, была направлена на штаб СКВО. Она влетела в клуб, а узел связи был на втором этаже. У нас все окна повылетали, всю аппаратуру засыпало. По тревоге все собрались, расчистили аппаратную, и связь снова заработала бес­перебойно. Через несколько дней в Ростов вступила 56-я армия и 100-й отдельный полк связи, с которым мы соединились. Этот полк был сформирован на Ставрополье, в Георгиевске.

Ввиду больших потерь нам пришлось отступить до станции Каяла, но мы там долго не оставались. Вскоре наша доблестная армия пошла в наступление, и мы двинулись на Ростов. Переправ­лялись через Дон по понтонному мосту на машинах со своей ап­паратурой. Большое скопление войск находилось при въезде на мост, а немец сильно бомбил.

Когда въехали в Нахичевань, уже рассвело. Поднялись по 29-й линии, повернули налево и направились к главной улице горо­да Энгельса. Здесь мы увидели, как наш город разгромлен, везде стояли скелеты зданий. Очень тяжело было смотреть на родной Ростов. Мы здесь не задерживались, а двигались на окраину го­рода, к санаторию летчиков. Тут расположилась 56-я армия и все ее подразделения. Связь находилась внизу, в подвале. Мы там не­сколько дней работали, и работы было много - переговоры на­чальства, шифровки, приказы, указы. Очень тяжело было - день и ночь дежурили, так как людей не хватало.

Затем 56-я армия двинулась в сторону Таганрога. Штаб армии расположился в селе Советка. Здесь протекала река Миус, на бе­регах которой погибло очень много наших. Немцы укрепились на горе Самбек, а наши были внизу, поэтому наших много полегло. Помню, вода в реке была красная от крови, ужас!

Это был Миус-фронт. Несколько месяцев мы тут вели бои с фрицами.

29 ноября 1941 г. Ростов был освобожден от немецко-фашист­ских захватчиков. Контрнаступление войск Южного фронта име­ло большое военное и политическое значение, это было первое крупное поражение гитлеровской армии. Немцы потерпели крах, для них дорога на Кавказ была закрыта.

Большую роль в освобождении Ростова сыграли ополченцы.

МАРИЯ ПАВЛОВНА ШАРЫГИНА

Мария Павловна ростовчанка, до войны успела окончить школу, поступить на работу, активно уча­ствовала в комсомольских делах на предприятии. 1941 год стал для всех нагрянувшей бедой, несрав­нимым ни с чем общенародным горем.

Мария Павловна вспоминает:

«Осень 1941 года была ранней, морозной, а мы, стар и млад, копали противотанковый ров под Чалтырем, длинный, казалось, до горизонта. Копали дотемна, ночевать оставались в брошенных домах на окраине села.

Было очень холодно, многие обморозились, но домой не ухо­дили. Мужество ростовчан было невиданным, словно этот проти­вотанковый ров должен был не пустить врага в родной город, но он пришел...

Правда, долго немцы не задержались, наши войска их выбили из города 29 ноября.

Ростов оставался прифронтовым городом. В начале янва­ря 1942 года по путевке комсомола меня направили на курсы радистов-телеграфистов при Осоавиахиме, по окончании которых 10 мая 1942 года я была откомандирована в войсковую часть 698 в Батайске. Это был батальон аэродромного обслуживания (БАО).

Местом моей службы стал командный пункт 572-го истреби­тельного полка 10-го Ростовского авиакорпуса ПВО, должность - телеграфист на аппарате Морзе.

Боевые подвиги летчиков полка, прикрывавших Ростов от не прерывных налетов вражеских самолетов, стали для меня настоя­щей школой мужества: я ведь обеспечивала связь и первой узна­вала о воздушных боях. Вот самые памятные их них...

Командир 182-го авиаполка Нога в воздушном бою под Росто­вом потерял руку, но довел самолет до аэродрома, посадил, до­ложил обстановку и потерял сознание. На полевом аэродроме под Ольгинской, где я поддерживала связь с командным пунктом в Батайске, дежурило звено моего полка. Противник летел ночью бомбить наш главный аэродром, его перехватило звено наших. Это была страшная карусель: вой, разрывы, огонь, - но связь рабо­тала, хоть и душа уходила в пятки. «Юнкерсы» повернули обратно.

22 июля 1942 года полк был направлен в Сталинград, а БАО-698 в Грозный вместе со 182-м авиаполком - прикрывать нефтепро­мыслы. Грозный отстояли, зимой 1942 года двинулись в наступле­ние. Вскоре были в Ростове, задержались ненадолго, наступление развивалось. На полевом аэродроме у станции Лихая нам вручили медали «За оборону Кавказа». За время службы в 182-м авиаполку наши асы сбили 182 самолета противника. А дальше была Украина: Днепропетровск, Ивано-Франковск, Стрый, Львов.

Демобилизовалась я 10 октября 1945 года, получив медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», чем всю жизнь горжусь».

 НА ОДЕРЕ

Андрей Андреевич Шипулин родился 28 августа 1920 года в Липецкой области в семье рабочего. Учился в школе № 43 города Ростова-на-Дону. До призыва в армию работал на крупозаводе. 30 октября 1943 года был призван в армию. В тот же год окончил Московское ВПУ. В звании лейтенанта был направлен в артиллерийскую дивизию прорыва. Звание Героя Советского Союза ему было присвоено 10 апреля 1945 года.

В действующей армии в 1944 году в скромном звании лейтенанта он получил назначение в прославленное соединение со звучным наименованием 1-й гвардейской, Глуховской, ордена Ленина, Краснознаменной, орденов Суворова, Кутузова, Богдана Хмельницкого артиллерийской дивизии прорыва Резерва Верховного главнокомандования.

Сформированная на Волге, дивизия участвовала в Сталинградском сражении, на Курской дуге, в битвах у Днепра и на его Провобережье. Ее бросали на самый опасные участки, и она мощью своих орудия и реактивных установок подавляла сопротивление врага, уничтожала его живую силу и боевою технику, обеспечивая решительное продвижение советской пехоте и танкам.

Летом 1944 года дивизия перешла в оперативное подчинение 13-й армии, входившей в состав 1-го Ураинского фронта. Эта армия, которой командовал генерал-полковник Пухов, была широко известной. В битве на Курской дуге она приняла на себя главный удар во много крат превосходящих сил немецко-фашистских войск. Там, у малоизвестного местечка Поныри, её воины, стойко удерживания оборонительные рубежи, в шестидневном сражении перемололи ударную группировку врага и сорвали его замысел прорваться к Курску.

Армия готовилась к участию в большой операции, наступать начали на неделю раньше.

Лейтенант Шипулин командовал взводом разведки дивизиона тяжелых минометов. В задачу подразделения входило своевременное обнаружение важных целей в неприятельском расположении, которые тщательно маскировались и до поры не вели огня, чтобы не выдать себя.

К 12 января 1945 года картина для нашего командования была ясна.

В 10 часов с утра началась артиллерийская подготовка. На фашистскую оборону обрушили огонь тысячи орудий, минометов, реактивных установок. Вел огонь и дивизион тяжелых минометов. Лейтенант Шипулин вместе с командиром корректировал стрельбу.

Мощная артиллерийская подготовка в течение полутора часов надежно подавила оборону противника на всю её глубину. Пехота поднялась в атаку. Сопровождаемая огневым валом, она решительно продвигалась вперед, углубляя и расширяя прорыв. В этот же день в бой были введены танковые соединения.

Так началась знаменитая по своим масштабами развитию Висло-Орерская операция, успех которой был предрешен участием в ней значительных сил артиллерии. Преодолевая сопротивление противника, советские войска уже в двадцатых числах января были на подходе к Одеру.

Находясь со своими разведчиками в передовом наступающем подразделении, лейтенант Шипулин докладывал командиру дивизиона об обнаруженных целях и умело корректировал огонь минометов.

Вот и Одер. Прежде чем приблизиться к реке, офицер Шипулин внимательно изучил подходы. Неподалеку темнела полузатопленная баржа. «Лучшего места для наблюдения не найти», - мелькнула мысль. Двое разведчиков скрытно к ней подобрались, вскарабкались на борт. За ними поспешил с остальными и лейтенант.

Выбор действительно оказался удачным. За широкой заснеженной речной поверхностью занятый немцами берег был как на ладони. В бинокль видны замаскированные траншеи, орудийные позиции, уходящие в глубину протоптанные в снегу тропы.

Выждав наступление сумерек, командир послал в дивизион донесение, требуя телефонную связь. А тут появился и командир стрелкового батальона, с которым дивизиог взаимодействовал.

- Место хорошее, - одобрил капитан. – Но засиживаться здесь не придется. Стемнее – двинем на тот берег.

Прибежали два обвешанных катушками с кабелем телефониста. Зазвонил телефон.

- Давай координаты целей, - потребовали с огневой позиции дивизиона.

Шипулин указал место и участок немецких огневых точек, сообщил, что уходит вместе с пехотной разведкой на противоположный берег.

- А лед-то как? Выдержит!

- Надеемся!

- Ну, ни пуха тебе, ни пера.

Они ступили на хрупкий, предательски трещавший под ногами лед в полночь. Треск казался оглушительным, но едва они прошли середину реки, как над ними вдруг засветились ракеты. «Неужто обнаружили?».

Стали взлетать ракеты и в стороне, и это успокоило. Разведчики поползли, потом стали продвигаться короткими перебежками. Они уже были у берега, когда их снова осветили. Затрещали автоматные очереди. «Обнаружены!».

Теперь этой горстке смельчаков оставалось только поскорее выбраться на берег и там закрепиться. На земле действовать сподручнее. На ней можно окопаться, укрыться в ложбинке, оттуда вести огонь.

На их счастье неподалеку от берега оказалась отрытая немцами траншея. Они заняли её.

- Устанавливая связь! – потребовал пехотный офицер.

Но Шипулин и без него уже теребил связиста, отчаянно крутив­шего ручку телефонного аппарата.

-   С того берега говорите? - уточнил командир дивизиона. - Где находитесь? В каком месте?..

А на рассвете их атаковали. Впереди тянулся земляной вал дамбы, и оттуда на них пошли немецкие цепи.

Их, конечно же, сняли бы, сбросили на лед Одера, если бы не огонь тяжелых минометов. Каждый раз, когда противник подни­мался в атаку, из-за реки по команде лейтенанта Шипулина на гит­леровцев обрушивался шквал огня.

«Только бы не нарушилась связь... Только бы не перебили про­вод».

В тот короткий день 26 января они сбились со счета предпри­нятых немцами атак. Но все они были отбиты.

А в наступивших сумерках к ним подоспел стрелковый бата­льон, прибыл и сам командир дивизиона

-   Спасибо, разведчики. Спасибо, Шипулин, - скупо поблагода­рил он смельчаков.

А спустя три месяца перед строем прославленной бригады за­читали Указ о присвоении лейтенанту Шипулину высокого звания Героя Советского Союза.

Когда подошло время после долгой армейской службы уволь­няться в запас, полковник Шипулин избрал для жительства Ростов. Здесь он учился в школе, работал, здесь ему вручили из военкома­та призывную повестку. Ростов стал последним его причалом. Он ушел из жизни 7 марта 2015 года.

А. Корольченко 

ЕВДОКИЯ ИВАНОВНА ШЛЯПНИКОВА

Летом 1942 года на Южном фронте создалось чрезвычайно напряженное положение. Пользу­ясь отсутствием второго фронта в Европе, гитлеровцы стянули на советско-германский фронт круп­ные силы и перешли в наступление. 24 июля немецко-фашистские вой­ска вновь захватили Ростов.

Жестокость, с которой насаждали новый порядок фашисты, всколыхнула весь наш народ на партизанскую борьбу с завоевате­лями. В Кировском районе начали организовываться подпольные группы. В одну из них вступила я и принимала активное участие в проводимых мероприятиях с 20 ноября 1942 г. по 14 февраля 1943 г. Эта группа именовалась «Клятва», руководителем был Геор­гий Дмитриевич Махоркин.

Первоначально мы собирали разведывательные сведения, вели разъяснительную работу среди населения, распространяли листовки с информацией о положении на фронте.

После установления связи со штабом партизанского движе­ния стали получать конкретные задания и перешли к активным действиям по выводу из строя телефонной связи и электросетей, провели ряд акций по ликвидации предателей.

В период наступления наших войск на Ростов стремились ока­зать им помощь с тыла путем срыва вывоза в Германию демонти­рованной промышленности и отправки молодежи в рабство.

14 февраля 1943г. г. Ростов-на-Дону был освобожден, мужчи­ны призывного возраста ушли в армию, а мы, женщины, остались восстанавливать разрушенное народное хозяйство.

После освобождения города я работала в госпитале, а затем на хлебозаводе, который находился на площади К. Маркса.

С 1948 г. работала на обувной фабрике им. Микояна до 1970 года. Затем, будучи пенсионеркой, продолжала работать на других предприятиях города с 1971 по 1991 год.

ЮНЫЕ ПАТРИОТЫ Г. РОСТОВА-НА-ДОНУ

Автобус подошел к остановке. Ищу взглядом небольшое табло с перечнем основных пунктов его следования, и первая же строка вызывает легкое волнение: «ул. Жмайлова».

Да, да, конечно же, улица в Советском районе, названная в честь и в память об Эдике Жмайлове - нашем земляке, юном па­триоте, так самоотверженно определившем свое место и свой долг в дни Великой Отечественной войны. Сейчас ему было бы около 80 лет, но в памяти ростовчан и всех людей он останется на­вечно 15-летним.

В 13 лет он ушел из дома на фронт без чьего-либо согласия, но по своему твердому решению. Два месяца пробирался на фронт, четырежды его пытались вернуть обратно, но победила твердая воля подростка, поставившего целью месть врагам. Эдик был сы­ном полка и служил в полковом оркестре, помогал старшим, вы­полняя различные поручения, и одновременно учился стрелять.

Вскоре его перевели в подразделение по охране знамени 88-й дивизии, присвоили звание ефрейтора. 6 февраля 1945 г. у ме­стечка Грюнвальд в Восточной Пруссии ему пришлось защищать в бою святыню дивизии от просочившихся в тыл гитлеровцев. Эдик погиб в перестрелке, но свою жизнь он отдал дорого, уничтожив пятерых гитлеровцев. Командование наградило 15-летнего воина-патриота орденом Отечественной войны II степени.

Саша Чебанов - учился в ростовской школе №43. Ему было 14 лет, когда в ноябре 1941 г. гитлеровцы подошли к Ростову. Вме­сте с мамой Саша вступил в полк народного ополчения. Он храбро сражался, защищая родной город, а затем и на всем пути следова­ния полка, вынужденного вместе с воинскими частями отступить к одному из перевалов Кавказского хребта у дороги Новороссийск-Туапсе.

Когда прервалась телефонная связь со штабом полка, Саша вы­звался доставить донесение командованию. Путь его через тща­тельно простреливаемую фашистами зону был очень опасен. Но Саша справился с заданием и возвращался обратно. Примерно в пяти метрах от позиции родного полка, его настигла вражеская пуля. Бойцы внесли тело Саши в окоп и увидели в крепко сжатой руке юного бойца записку с донесением из штаба. Батальон благо­даря этому смог успешно продолжать боевые действия.

Одна из улиц Железнодорожного района носит имя Саши Чебанова.

Витя Черевичкин - боль и гордость ростовчан. Он не участво­вал ни в каких сражениях и перестрелках. 15-летний ученик ремесленного училища был скромным, спокойным подростком, хорошо учился, хорошо работал, а свободное время отдавал ухо­ду за своими любимыми голубями. Витя был страстным голубятни­ком, с братом Сашей они разводили почтовых голубей.

Когда в ноябре 1941г. гитлеровцы заняли Ростов и под страхом расстрела запретили держать голубей, Витя этому не подчинился, проявив бесстрашие, упорство и железную волю. И до конца остал­ся верен этому. В этом великая значимость юного героя, которого фашисты расстреляли 28 ноября 1941 г., заподозрив в использо­вании голубиной почты.

В память о Вите Черевичкине названа улица в Пролетарском районе города; его имя носит красивый, благоустроенный парк. Имена перечисленных героев у всех на слуху. Помнят ростовча­не и пятерых учащихся школы №35 (ныне гимназия) Колю Кизима, Витю Проценко, Игоря Нейгофа, Ваню Зятева и Колю Сидоренко, расстрелянных фашистами 24 июля 1942 г. во дворе собственно­го дома за то, что они устроили тайный лазарет для раненых со­ветских солдат на улице Ульяновской, 27.

А сколько их было - безымянных смельчаков, самоотверженно помогавших советским воинам!

Среди первых, вошедших в город при его освобождении, был майор М.М. Дубровин: «Я с большой любовью вспоминаю жителей города, которые помогали нам сломить сопротивление гитлеровцев. Особенно запомнились мне мальчишки. Они знали о враге, кажется, все: где сколько фашистов, какое у них вооружение. Они показывали нам обходные пути, и мы наносили внезапный удар по врагу с флангов и тыла».

Ветераны войны на уроках мужества, которые являются весо­мым вкладом в дело воспитания подрастающего поколения на бо­евых и трудовых традициях нашего народа, с душевной теплотой рассказывают молодежи о юных ростовчанах, участниках Великой Отечественной войны.

По выражению лиц детей, по их взволнованным взглядам вид­но, что они гордятся тем, что живут в нашем городе, прославлен­ном подвигами юных патриотов.

ИВАН ИВАНОВИЧ ЯКУШКИН

Родился 12 сентября 1925 года. Призван в Красную армию 9 фев­раля 1943 года.

Воевал в 34-й десантной диви­зии, в 105 полку, 643 СП в должно­сти стрелка-связиста.

Освобождал город Ростов-на-Дону в феврале 1943 года. Наступа­ли со стороны города Батайска по льду реки Дон, брали железнодорожный вокзал.

После освобождения города Ростова-на-Дону пошли на Миус-фронт.

Участвовал в Курско-Орловской битве, в боях за Украину, Поль­шу, Чехословакию.

Окончил Великую Отечественную войну 13 мая 1945 года в го­роде Праге в звании сержанта. Демобилизован в 1949 году.

Имеет орден Отечественной войны, медали «За отвагу», «За взятие Берлина», «За освобождение Праги», «За победу над Герма­нией в Великой Отечественной войне 1941 -1945 гг.» и др.

КОНСТАНТИН СЕМЕНОВИЧ ЯНШИН

Я был призван в Красную армию в марте 1942 года в 18 лет.

На фронт попал в сентябре того же года в составе разведдивизиона Кубанского кавалерийского корпу­са на Кизлярском направлении.

Соединение корпуса осущест­вляло подвижную оборону. Наш ди­визион был самостоятельной бое­вой единицей под командованием подполковника Хабишвили, а комиссаром, помню, был майор Бур­нусов.

Участвовал в освобождении Северного Кавказа. В феврале мы стояли на подступах к Ростову-на-Дону. Полным ходом шло осво­бождение Ростовской области.

Наш дивизион осуществлял разведывательные операции, определял слабые места в обороне противника. Вступали в бои, выявляя огневые точки немцев.

Наступление велось со стороны Батайска и Азова. Сопротив­ление немцев нарастало с каждым часом, так как они чувствовали, что наши войска приближаются к Ростову-на-Дону.

У реки Дон завязались ожесточенные бои. Несмотря на небла­гоприятную погоду и лед на Дону, мы готовились к освобождению западных окраин города. Целью наших действий было отрезать гитлеровцам путь к отступлению в сторону Таганрога.

Перед разведчиками была поставлена задача определить ме­ста переправы через Дон. Вся работа проходила в ночное время. Приходилось применять всевозможные средства маскировки для перемещения по льду реки. Немцы, препятствуя нам, взрывали лед. Высока была вероятность гибели под снарядами или подо льдом, что пострашнее пуль.

В ночь на 14 февраля Дон был преодолен, и мы со стороны западных окраин вошли в Ростов-на-Дону. Наше соединение от­резало путь отступления фашистам, уничтожая их живую силу и технику.

Продолжая наступление, наш дивизион вышел к реке Миус, где пришлось преодолевать усиленно укрепленный оборонитель­ный рубеж немцев.

После боев под Миусом дивизион был направлен для попол­нения потерь в живой силе и технике.

Награжден многими орденами и медалями за мужество и геро­изм, проявленные в годы войны. Участвовал в Параде Победы на Красной площади Москвы в 1945 году.

СЕРГЕИ ЮЛЬЯНОВИЧ ЯСАНИС -

ЛЕТЧИК-ИСТРЕБИТЕЛЬ

Сергей Юльянович Ясанис начал войну в августе 1942 года 19-лет­ним летчиком-истребителем после Батайского авиационного учили­ща, а закончил - 17 мая 1945 года под чешским городом Оломоуц. Прошел боевой путь в 437-м, впо­следствии 113-м гвардейском Кар­патском ордена Суворова полку через всю войну от сержанта до полковника.

Сражался в небе Сталинграда и Ростова, на Северном Кавказе, Кубани, под Воронежем, на Орловско-Курской дуге, при освобож­дении Украины, Польши и Чехословакии.

В годы Великой Отечественной войны сделал 493 боевых вы­лета, из них 333 вылета на воздушную разведку.

Только за один день - 22 октября 1943 года, Ясанис 5 раз выле­тал на разведку района Букринского плацдарма, преодолел силь­ное прикрытие зенитной артиллерии и истребительной авиации, провел при этом 3 воздушных боя, вскрыл выдвижение резервов противника. За эту разведку он получил личную благодарность Маршала Советского Союза Г.К.Жукова.

56 вылетов он совершил на сопровождение наших бомбарди­ровщиков и штурмовиков. 3 февраля 1945 года капитан Ясанис сопровождал наши бомбардировщики на задание. Почти у самой цели на них напали 9 немецких истребителей. Ясанис стал отсе­кать атаки противника, один против 9-ти завязал бой. Им был сбит ведущий самолет, остальные прекратили атаку и скрылись, Ясанис произвел 93 бомбометания и в 47 воздушных боях лич­но сбил 9 самолетов врага. Штурмовыми действиями он уничто­жил 254 единицы автомобильной техники, сотни повозок и желез­нодорожных вагонов, 8 паровозов, вызвал 8 очагов пожаров для наведения наших штурмовиков и бомбардировщиков на цели.

Несколько раз Сергей был тяжело ранен. Шесть раз его са­молет был подбит на боевом курсе зенитчиками врага. Четы­ре раза он сажал свой израненный самолет на передовые по­зиции наших войск, дважды был вынужден покинуть горящий самолет.

В апреле 1943 года под городом Новороссийском 2 фашист­ских «мессершмитта» увидели нашего выпрыгнувшего с парашю­том летчика, начался обстрел. Но в этот момент появились наши истребители, как выяснилось, из дивизии Покрышкина, которые и отвлекли немцев. Раненный в ноги Ясанис удачно зацепился за крону дерева, что самортизировало приземление. Его нашли наши солдаты артбатареи, привезли в землянку, перевязали, оставляли пообедать, но он отказался. По дороге в госпиталь санитарную ма­шину обстреляли 4 «мессершмитта», несколько очередей изреше­тили машину, но летчика ни одна пуля не задела. В госпитале Яса­нис узнал, что артбатарея была разбита, остался в живых только один боец, попавший раненым в госпиталь.

За высокое боевое мастерство, доблесть, отвагу и мужество, проявленные в боях за честь и независимость Родины, Сергей Юльянович Ясанис имеет награды:

• 4 ордена Красного Знамени;
• 2 ордена Отечественной войны I и II степени;
• 2 ордена Красной Звезды;
• орден Александра Невского;
• орден Богдана Хмельницкого;
• медали, полученные за оборону Сталинграда, Кавказа, осво­бождение Праги, Киева, Украины.

За боевые заслуги командование представило СЮ. Ясаниса к званию Героя Советского Союза, но это трижды заслуженное звание он так и не получил. По этому поводу Сергей Юльянович с грустью замечает: «В бой нас посылала Родина, а наградами рас­поряжались чиновники».

После войны СЮ. Ясанис готовил высококвалифицированные кадры летчиков для ВВС. Удостоен высшей награды государства – ордена Ленина.

И в настоящее время, несмотря на возраст, Сергей Юльянович Ясанис является лучшим пропагандистом объединения авиации и ПВО. Только в 2007 году он в составе агитбригады не один раз по­бывал в Ейске, Краснодаре, Новороссийске, Анапе, Буденновске, Зернограде и многих других городах ЮФО.

К 63-й годовщине Великой Отечественной войны награжден медалью «Золотая Звезда. Честь, Гордость и Слава России».

В 2004 году удостоен диплома и знака лауреата форума «Обще­ственное признание».

Жизненное кредо Сергея Юльяновича Ясаниса: «Офицер ни­когда не может быть в запасе или отставке, он всегда в строю, от­давая все силы благополучию Отечества».