ОТ ОДЕРА ДО БЕРЛИНА

Сейчас, спустя уже 65 лет по­сле завершающей операции Вели­кой Отечественной войны - штур­ма Берлина, многие события того времени по-прежнему всплывают в моей памяти. Ведь мне, тогда совсем еще молодому солдату, до­велось в этих событиях непосредственно участвовать.

После завершения боев в Восточной Померании - страте­гически важном регионе Германии - нашу 3-ю Ударную армию в конце марта 1945 года передислоцировали на главное, Берлин­ское направление. За два дня мы совершили 100-километровый марш-бросок на юго-запад и вышли к реке Одер, недалеко от Кюстринского плацдарма, который наши войска захватили еще в начале февраля на правом берегу этой реки - одной из крупней­ших в Германии. Как раз в это время мне присвоили звание младше­го сержанта и назначили командиром расчета 82-миллиметрового миномета.

Наша 265-я стрелковая дивизия занимала второй эшелон в Берлинской наступательной операции. Но вскоре командующий 1-м Белорусским фронтом Маршал Советского Союза Г.К. Жуков приказал всю артиллерию и минометы фронта сосредоточить на переднем крае для нанесения мощного артиллерийского удара по немецким укреплениям. В ночь на 15 апреля наша минометная рота переправилась через Одер и заняла огневые позиции непо­средственно на передовой, рядом со стрелковой ротой, в 150 ме­трах от немецких траншей. Сзади нас, в ста метрах, расположилась батарея 120-миллиметровых минометов. Артиллерия полка и всей дивизии была поставлена на стрельбу прямой наводкой.

Германское командование стремилось удержать Берлин лю­бой ценой, а тем временем договориться с американцами и ан­гличанами о сепаратном перемирии и бросить все силы против Красной армии. Гитлер приказал защищать столицу рейха до последнего солдата. Под Берлином было сосредоточено около 1 миллиона отборных немецких солдат и офицеров, 10400 орудий и минометов, 1500 танков, 3300 самолетов. В части было доставле­но 3 миллиона фаустпатронов. Непосредственно в черте города было сосредоточено 200 тысяч солдат и офицеров, подготовлен­ных к уличным боям.

От Одера до Берлина 60 километров - меньше, чем, скажем, от Ростова до Таганрога. Но пройти их было непросто. Эти кило­метры были превращены немцами в сплошные оборонительные укрепления. Были созданы три оборонительных обвода: внешний, внутренний и непосредственно городской. Сам Берлин был раз­бит на девять секторов, в том числе центральный, который насчи­тывал более 400 железобетонных оборонительных сооружений.

16 апреля рано утром, в 5 часов по московскому времени (а по местному это 3 часа), когда было еще темно, началась мощней­шая артподготовка. 22 тысячи стволов артиллерии и минометов одновременно открыли огонь. В том числе несколько сотен «ка­тюш». Это было поистине незабываемое зрелище. Земля дрожала, как при сильном землетрясении. Стоял сплошной гул, отдельных выстрелов и разрывов не было слышно. Наш минометный расчет за 30 минут выпустил около ста мин. Командующий артиллерией 171-й стрелковой дивизии 3-й Ударной армии в своих мемуарах писал, что за время этой артподготовки по немецким позициям в общей сложности было выпущено 1.236 тысяч снарядов и мин. Люди на какое-то время глохли от шума...

Как только закончилась артподготовка, вспыхнули десятки прожекторов, ослепляя противника, и наши войска - пехота и тан­ки - двинулись в атаку, прорвали первую полосу обороны немцев и пошли вперед. А наша минометная рота осталась на огневых по­зициях - ждать свою дивизию, которая была во втором эшелоне.

Часа через три потянулись мимо нас вереницы пленных нем­цев. Они шли оглохшие, контуженные, у многих из ушей текла кровь - полопались перепонки. Многие из пленных беспрерывно повторяли: «Гитлер капут».

Однако вскоре фашисты вновь стали оказывать яростное со­противление. Их артиллерия и танки уцелели во втором и третьем эшелонах обороны. Особенно упорными были бои у Зееловских высот, которые оказались особенно сильно укреплены. Только к вечеру 17 апреля удалось захватить эти высоты и двинуться к Бер­лину, преодолевая непрерывные оборонительные рубежи: реки, озера, леса, проволочные заграждения, зарытые в землю танки, ведущие огонь, бронеколпаки и т.д.

Ломая сопротивление врага, наши войска шли на Берлин. Уже 20 апреля в 13 часов 50 минут дальнобойная артиллерия 79-го стрелкового корпуса 3-й Ударной армии дала два первых залпа по Берлину. А 21 апреля наша дивизия включилась в уличные бои. Немцы превратили каждый дом в настоящую крепость, сражались за каждый этаж, подвал, чердак. Тем не менее наши войска с по­мощью штурмовых групп уничтожали засевших в домах, бункерах, бронеколпаках немецких солдат и офицеров, уверенно прибли­жаясь к центру города, где находились ставка Гитлера и прави­тельственные кварталы.

Наша минометная рота продвигалась вперед - от улицы к ули­це, от дома к дому - вместе со стрелковыми ротами 1 -го батальона 951-го стрелкового полка, подавляя огневые точки противника. Уже после окончания боев в Берлине командир нашей роты ка­питан И.П. Князев, лично корректировавший огонь минометчиков, подводя итоги, сказал, что наши четыре минометных расчета уни­чтожили более 20 огневых точек и много живой силы противника, в том числе пулеметчиков, автоматчиков, снайперов и несколько групп фольксштурмовцев (ополченцев) с фаустпатронами.

30 апреля в 13 часов, после артподготовки, начался штурм Рейхстага. Немцы отчаянно сопротивлялись. Лишь в 18 часов ба­тальоны 150-й и 171-й дивизий ворвались в Рейхстаг. На стенах, колоннах, в проемах окон советские бойцы устанавливали крас­ные флаги. А вечером, в 22 часа, сержанты-разведчики Михаил Егоров и Мелитон Кантария из 150-й дивизии 3-й Ударной армии под руководством лейтенанта Алексея Береста - нашего земляка и старшего сержанта Сьянова водрузили Знамя Победы на куполе Рейхстага. Однако бои внутри здания продолжались всю ночь и весь день 1 мая, и только утром 2 мая остатки гитлеровцев, засев­ших в подвалах, капитулировали.

Наша рота в это время занимала огневые позиции за стеной полуразбитого дома на улице Вильгельмштрассе. Весь день 1 мая мы вели огонь по немецким огневым точкам и по гитлеровской пехоте, пытавшейся прорваться к Рейхстагу со стороны Бранден-бургских ворот. А рано утром 2 мая в подвал дома, где мы по оче­реди отдыхали, заскочил Игорь Ларионов - наводчик миномета и закричал: «Подъем! Конец войне, немцы сдаются».

Мы вышли на улицу. Стояла непривычная тишина. В проемах окон были выставлены белые флаги, простыни. Пройдя по разби­той улице метров 150, мы увидели Рейхстаг. Его толстые стены были исковерканы снарядами и минами, в отдельных помещениях про­должался пожар. Уцелевшие стены и колонны уже были исписаны солдатами и офицерами 150-й и 171-й дивизий, которые штурмо­вали здание. Многие минометчики нашей роты, и я в том числе, тоже подошли к Рейхстагу и написали на стене свои фамилии.

Мел, уголь, обгоревшие головешки, цветные карандаши, кра­ски - все было пущено в ход. Даже ножом и штыком писали на шту­катурке... Наш старшина Егоров (однофамилец того Егорова, что водрузил Знамя Победы) первым из наших ребят нашел кусок угля и написал, точнее нацарапал: «М. Егоров из Смоленска». Я напи­сал «Г. Никаноров из Ростова-на-Дону». Расписались на Рейхстаге и В. Илларионов из Брянска, М. Казарян - из Еревана... Свои автогра­фы на стенах Рейхстага оставили тысячи наших воинов.

Утром 3 мая я с товарищами снова подошел к Рейхстагу и уви­дел большую группу офицеров и генералов, рассматривающих это громадное серое здание. Среди них был и маршал Г.К. Жуков. Я впервые увидел прославленного полководца и не осмелился близко подойти к нему. Жуков и сопровождавшие его генералы тоже расписались на Рейхстаге и уехали...

За многодневные бои в Берлине тысячи солдат и офицеров были награждены орденами и медалями. Меня наградили орде­ном Славы III степени и медалью «За взятие Берлина».

Наша дивизия оставалась в Берлине до последнего дня вой­ны. И, конечно, запомнился полковой митинг в центре Берлина 9 мая 1945 года в честь нашей Великой Победы. На этом митинге мне было поручено выступить от имени рядового и сержантского состава полка. Приехали на митинг представители штаба и полит­управления 3-й Ударной армии и 265-й стрелковой дивизии. Вы­ступали в основном офицеры - командиры и политработники. А я был единственным сержантом, которому доверили это дело. По­чему же мне поручили выступить? Дело в том, что еще 20 апреля, когда был принят приказ о вступлении нашей дивизии в уличные бои в Берлине, во всех подразделениях состоялись митинги. Я вы­ступил в своей минометной роте. Наверное, говорил хорошо и по существу, потому что, присутствовавшие на том митинге, командир батальона капитан И.С. Бедай и парторг 951-го стрелкового полка В.П. Ковалев похвалили меня за выступление. И когда война закон­чилась и на 9 мая назначили полковой митинг, они рекомендовали мою кандидатуру для выступления.

После митинга наш полк, как и многие другие полки, участво­вавшие в штурме Берлина, под звуки военных оркестров прошел торжественным маршем по улицам поверженного Берлина, к это­му дню уже частично расчищенным от обломков разрушенных зданий и разбитой техники. Меня назначили знаменосцем полка. И с того дня до самой демобилизации в апреле 1950 года (то есть в армии я прослужил еще долгих пять лет) на всех торжественных мероприятиях полка я оставался знаменосцем. Не скрою - это было для меня большой честью. Сохранилась и фотография, на ко­торой я изображен у развернутого знамени...

После демобилизации я вернулся в свой родной город Ростов­на-Дону. Окончил исторический факультет Ростовского государ­ственного университета, Ростовскую высшую партийную школу, долгие годы работал лектором, заведовал областным Домом по­литического просвещения, был и руководителем областной орга­низации Общества книголюбов. После ухода на пенсию включился в ветеранское движение. Двенадцатый год возглавляю городской клуб ветеранов и молодежи «Патриот», являюсь также членом президиума городского и Пролетарского районного советов вете­ранов.

Члены нашего клуба постоянно встречаются с молодежью в школах, гимназиях, лицеях, колледжах, проводят уроки мужества, тематические конференции, рассказывают юным ростовчанам правду о войне, о героизме их дедушек и бабушек на фронте и в тылу, о решающей роли нашего народа в разгроме фашистской Германии, разоблачают фальсификаторов и очернителей нашей героической истории.

Радует то, что ростовские подростки и молодежь в большин­стве своем неплохо знают историю Великой Отечественной войны, проявляют живой интерес ко всему, о чем мы, члены клуба «Па­триот», рассказываем им, задают нам очень интересные вопросы. А значит - наша общественная деятельность дает свои плоды. Рас­тет новое поколение патриотов.